– Да послушайте… Это недоразумение. Отпустите меня. Говорю же: я сто лет знаю Луизу и ее мужа…
– Ах вот как? И как же этого мужа зовут?
Фалько колебался лишь секунду:
– Сангран.
– Имя его как?
Фалько замялся, пытаясь выиграть время. Однако оно стремительно истекало. Выхода не было. На этот раз последовала не оплеуха – Горгель сделал знак своим людям. Тот, что был с пистолетом, ударил Фалько рукоятью в шею чуть ниже затылка. От пронзившей все тело боли перехватило дух, подкосились ноги. Он упал на колени, ударившись ими о крупную гальку, и не сдержал стон. Это, кажется, понравилось Горгелю.
– Ну-ка принесите касторки, – приказал он.
Один из его людей полез в «бентли» и стал шарить там. Второй по-прежнему держал Фалько под прицелом.
– Кости тебе переломаем, – посулил Горгель. – Будешь у нас гуттаперчевый мальчик. А потом что останется, на жидкое дерьмо изойдет.
– Умоляю вас, сжальтесь… – раболепно простонал Фалько.
Всем своим видом он выражал униженность и страх. Предел падения. И от этого на губах Горгеля заиграла довольная улыбка. Со смехом он подался вперед:
– Ну-ка повтори.
– Пощадите…
По-прежнему стоя на коленях, он потянулся обхватить сапоги Горгеля.
– Нет, вы посмотрите… – сказал тот, спесиво встопорщив ус. – Глазам своим не верю… Начисто лишен стыда…
– Я ни в чем не виноват, – продолжал умолять Фалько. – Клянусь вам – ничего не сделал. И в мыслях даже не было…
– Погань… Жалкая, трусливая мразь.
Горгель пнул его в грудь сапогом. Фалько ползал у его ног, хныча, молил о пощаде. Водитель вытащил из «бентли» бутылку с касторкой.
– Поднимите его и откройте ему рот.
Чтобы взять Фалько за шиворот, стоявшему сзади пришлось отвести пистолет и наклониться. Фалько в тот же миг ухватил облюбованный камень – большой, корявый, тяжелый – и, воспользовавшись тем, что его рывком вздернули вверх, пружинисто распрямился и с разворота ударил заднего в лицо. Хрустнули кости и зубы, тот выронил пистолет и опрокинулся навзничь, не успев даже вскрикнуть, а Фалько уже швырнул камень в голову второму. Все произошло очень стремительно. Водитель схватился за рассеченный лоб, выронил бутылку, и та разбилась у его ног. Фалько ударом кулака свалил ошеломленного Горгеля и сразу же обернулся к водителю, который показался ему более опасным противником – он, хоть и шатался и не отрывал руки от залитого маслом и кровью лица, но устоял на ногах. Фалько ударил его ногой в пах, а когда тот с воем покатился наземь, для верности пнул вторично. На всякий случай. Предусмотрительность – добродетель и мать… чего она там мать? Мудрости, кажется.