Уничтожение Берии поставило крест на карьере Маленкова. В одиночку он не мог выстоять против куда более энергичного Никиты Хрущева, хотя пытался во всем подражать Сталину.
Георгий Максимилианович, как и Сталин, благоволил к ученым, работавшим на армию.
Летом 1952 года Маленкову прислал обширное письмо академик Петр Леонидович Капица.
Академик попал в труднейшее положение. После его отказа участвовать в атомном проекте его лишили института, созданного специально для него.
В январе 1950 года Капицу лишили права преподавать на физико-техническом факультете МГУ под тем предлогом, что он отсутствовал на торжественных собраниях, посвященных семидесятилетию Сталина. Капица получил от проректора МГУ письмо с угрожающими словами: «Согласитесь, что нельзя доверить воспитание научной молодежи лицу, которое демонстративно противопоставляет себя всему нашему народу…»
Понимая, сколь опасно положение, в котором он оказался, Петр Леонидович засел за письмо Маленкову:
«Глубокоуважаемый Георгий Максимилианович.
Я обращаюсь к Вам не только как к ведущему партийному руководителю, но также и потому, что я всегда вспоминаю с самыми лучшими чувствами Ваше участие и руководство в моей работе. Мне думается, что мое пространное обращение к Вам также оправдывается значимостью вопроса, о котором я пишу…»
Капица предложил свои услуги в создании противоракетного оружия, основанного на энергетических пучках большой интенсивности.
«Я обращаюсь к Вам, — писал всемирно известный академик, — в надежде, что, оценив создавшееся положение, Вы найдете возможным указать мне путь, ведущий к полноценному развитию моей научной работы».
В 1953 году в конструкторском бюро создателя ракетных двигателей, будущего академика Валентина Петровича Глушко арестовали профессора Александра Ивановича Гаврилова. Чекисты и руководство завода, директор и парторг, выражали недовольство тем, что в конструкторском бюро ключевые посты занимают бывшие заключенные.
Глушко обратился к Маленкову. Тот принял конструктора.
— Арест профессора Гаврилова, — говорил Глушко, — рассматриваю как недоверие ко мне. Убедительно прошу его освободить, он не виновен.