— И что? Твой вердикт.
— Да не всё так однозначно, — сказал Артур. — Можно и вам поверить, а можно списать все на конфликт внутри коллектива. Или на несчастный случай, который вы почему-то выдаёте за такие дикости.
— Но до пилотирования нас допустили, — сказала Алина.
— Сейчас кого только не допускают.
— А запись переговоров?
— Стёрта, — ответил Артур.
— Диверсия?
— Не факт. Может халатность. Это не такое уж и редкое явление.
— А если допустить, что я говорю правду, то кто-то может из известных рас такое вытворить? Я пыталась тебе про это написать, но...
— Но связь глушат, — закончил Артур. — В теории может быть всё что угодно, но доказательств нет. А так, мы можем гадать и предполагать всё что угодно. И не факт, что это будет правда.
— Только тебя вызвали сюда.
— Вызвали, — он усмехнулся. — Только не по этой причине. Много у вас странного твориться. А ваше дело одно из многих.
— Диверсии? — спросила Алина.
— Что-то о них знаешь?
— Только слышу про них. Но это скорее обрывки разговоров. У нас не принято сплетничать, — ответила Алина. Артур кивнул своим мыслям. — Я Конхора вчера видела.
— Знаю, что он тоже здесь. Лучше с ним не связывайся. Даже не общайся.
— Почему?
— Потому. На слово поверь. Про Эрика что можешь сказать?
— А что ты знать хочешь?
— Чего за человек. Можно ли на него надеяться. Какие у него планы.
— А почему я должна про него чего-то тебе говорить? — спросила его Алина. — Мы с ним в одной команде.
— Значит есть что скрывать?
— А тебе есть что скрывать? — спросила Алина.
— У каждого есть секреты, — усмехнулся Артур. — Значит, про своих товарищей рассказывать что-то отказываешься?
— Если объяснишь для чего тебе это? Может ты на кого-то хочешь чего-то повесить? А я только это помогу тебе сделать.
— Может быть, — Артур внимательно на неё посмотрел. Алина спокойно выдержала этот взгляд.
— Похоже это всё-таки допрос, а не милая беседа, — сказала она.
— Зависит от тебя, — сказал Артур. Он отошёл от стола. Сделал круг по комнате. — Не такая уж и большая тайна. Кто давно летает, то в курсе. Грядёт заварушка. Будут жертвы. Есть три линии. Сейчас решаем кого отправить на первую линию. Знаешь шахматы? Вот мы и решаем, кто будет пешкой в грядущей партии. Я один из тех, кто должен решить, кем не жалко пожертвовать.
— А совесть мучить не будет по ночам? — не удержалась Алина.
— Ты за мою совесть не переживай. Её давно нет, — он повернулся к ней. — Так теперь расскажешь, что там было?
— Ничего нового добавить не могу. У нас была тихая группа. Эрик настаивал, чтоб мы никуда не лезли и ничего не делали.