- Завтра посмотришь, что ты сделала, - загадочно ответил Палач, улыбнувшись уголком губ. – Сдаётся мне, у тебя редкая способность общаться с растениями и понимать их.
Лиля чуть не споткнулась второй раз, растерянно моргнув.
- Я… волшебница, что ли? – осторожно переспросила она, опасаясь, что не так поняла слова Томаса.
- В каком-то роде да, - он подмигнул и распахнул перед ней дверь в дом. – Проходи. Ужин накрыли.
До столовой они дошли молча, а там уже сидел лорд Сеттен, как всегда, безупречный, невозмутимый и с непроницаемым лицом. В белоснежной рубашке, жилете из тёмно-синей в тонкую полоску ткани, и с застёгнутым воротником. Волосы на сей раз собраны в хвост на затылке. Истинный аристократ… Лиля невольно затормозила на пороге, глядя, как аккуратно, точными движениями Судья расправляется с сочной отбивной, некстати вспомнила, как эти длинные, сильные пальцы ласкали утром её ладонь…
Сердце дёрнулось в груди, от шеи до пяток прокатилась волна жара, и Лиля поспешно отвела взгляд, облизнув внезапно пересохшие губы. Лорд Сеттен же при её появлении поднял голову, поздоровался едва заметным кивком и дальше сосредоточился на ужине. И даже ничего не сказал по поводу её внешнего вида. Лиля отмахнулась от обиды, царапнувшей изнутри, постаралась не показать упавшего настроения и тоже молча подошла к своему месту, сев на стул. Ну и пусть, ну и ладно. Может, и правда, новый хозяин окажется ласковее и приветливее, чем эта замороженная ледышка. Лиля взяла вилку и принялась за вкусное мясо в подливке с тушёными овощами, запрещая себе смотреть на хозяина дома, сидевшего напротив. Однако её робкие надежды на то, что за ужином не придётся поддерживать светскую беседу, не оправдались. Заговорил Томас.
- Дейн, знаешь, оказывается, у Лили есть способность чувствовать растения, - сообщил он невозмутимо, без всякого аристократизма наколов на вилку целую отбивную и откусывая от неё кусок. – Может, попробовать…
- Томас, - негромко, ровно оборвал его Дейн, отвлёкшись от тарелки и посмотрев в глаза Палачу. – Не надо пробовать, - закончил он и вернулся к еде.
Лиле стало ещё обиднее, и показалось даже, утреннее изменение лорда Сеттена было всего лишь наваждением. Почему-то его равнодушие и демонстративная холодность ранили, пожалуй, больше, чем мысли о предстоящем аукционе. За что он так с ней? Она же ничего не сделала, а эта ледышка относится так, будто Лиля лично оскорбила его одним своим существованием… Даже старается лишний раз не смотреть, и ничего не сказал по поводу её платья. Пожалуй, она и себе не смогла бы объяснить, почему ей так важно мнение лорда Сеттена. Может, потому, что утром она видела в его взгляде совсем не равнодушие и отстранённость?.. Тогда почему, ну почему он не оставит её себе?! Или сам купит?