Приставать с вопросами Ледяной больше не торопился. Видать, решил не тратить энергию на бесполезный ресурс, коим в будущем в любом случае не собирался воспользоваться. А я после нескольких глотков сладкого хмельного напитка чувствовала себя довольной, расслабленной и безмятежной. Послав наследника по уже привычному ему маршруту (жаль, опять мысленно), вполуха вслушиваясь в слова очередной лирической баллады о неразделенной любви, вертела головой, с интересом изучая средневековую харчевню.
– Кого-то высматриваете? Может, позвать служанку? – снова примерил амплуа джентльмена его бессердечность.
Так как наш заказ уже принесли, то, по идее, высматривать мне было нечего.
– Еще пива?
– Мне бы с этим справиться, – покосилась на глиняную посудину, которая вполне могла сойти за маленькое ведерце, а потом с улыбкой – побочным эффектом пива, призналась: – Жду, когда начнется драка.
Во всех прочитанных мною фэнтезийных романах попаданки, не успев переступить порог трактира, тут же оказывались в центре внимания, а потом и вспыхивавшего на ровном месте скандала. Вот только одаривать меня непристойными комплиментами и сальными взглядами и провоцировать Скальде на мордобитие пока никто не спешил. А жаль. Я вовсе не против, если великолепному нашему подсветят фингалами правый или левый глаз. А лучше, оба сразу.
Но на нас попросту никто не обращал внимания. И атмосфера в таверне, несмотря на шум голосов и разгорающиеся то тут, то там споры, была вполне миролюбивой.
– Никогда не участвовали в трактирных драках?
– Не приходилось, – растерянно отозвался Герхильд. Очевидно, мне опять удалось выбить его из колеи своим любопытством. – А вы? – зачем-то спросил вполголоса.
Шутит или действительно интересуется?
– Увы, – вздохнула. – Только читала в книгах и видела в филь… В общем, о них слышала. Батюшка нас с сестрами редко куда выпускал. Вся моя жизнь прошла за стенами родового замка.
Герхильд негромко хмыкнул, словно этим своим «хмыком» хотел сказать: «Оно и видно. Дикая». Немного помолчав, все-таки вернулся к списку вопросов.
Непонятно только, зачем допрашивает, если я ему все равно неинтересна. И снова, стоило так подумать, сердце неприятно царапнула обида.
После сытного позднего обеда, или скорее раннего ужина, во время которого ни один из посетителей «Старого друга» не пожелал пересчитать собутыльнику зубы, мы продолжили прогулку.
Его великолепие почему-то не спешил закругляться. А я не решалась намекнуть, что уже вечереет и, наверное, нам пора обратно. Но лучше буду молчать, вдруг опять распсихуется.