– Девочкам будет приятно, – пояснила, забирая у осчастливленного нами художника кошелку с семью бумажными свертками.
– И еще вон тот заверните, – небрежно махнул рукой его великолепие на… мое изображение. – Портрет алианы со взглядом бунтарки.
– Эсселин Сольвер – настоящая красавица, – похвалил выбор мага торговец.
А я нервно покосилась на транжиру, поинтересовавшись:
– Сожжете в камине?
Скальде одарил художника еще несколькими монетами.
– Повешу над кроватью.
Наверное, для метания дротиков.
И снова я не поняла, шутит он или говорит серьезно.
Весь день его светлость не находил себе места. От завладевших им чувств – этой гремучей, опасной смеси, готовой рвануть в любое мгновенье – тальдену хотелось на стенку лезть. Крушить все вокруг, рычать, изрыгать пламя.
Но единственное, что мог он себе позволить, будучи гостем в императорском замке – это срываться на слугах и, запершись у себя, исходить злостью. Которая, как и зависть, навечно поселились в его сознании. А теперь к неразлучному тандему прибавился и яд ревности, отравивший тальдену сердце.
Это чувство – острое, как кинжал, болезненное, как кровоточащая рана, – было Игрэйту в новинку, и он не собирался и дальше нести на себе столь неприятное бремя.
Уступить алиану Герхильду? Сдаться?
Ни за что на свете!
Пламя ярости полыхнуло в груди с новой силой. Глухо зарычав, князь Темнодолья обрушился кулаками на ни в чем не повинный стол. Стеклянный кубок, до краев наполненный вином, запрыгал на толстой граненой ножке. Не выдержав очередного удара, перевернулся, забрызгав чернильно-ягодным напитком пестротканый, постланный у камина ковер.
Не полегчало. Из груди тальдена вырвался гортанный звук, больше похожий на раскат грома. Посильнее сцепив зубы, Игрэйт в сердцах смел кубок с графином, искусно декорированным серебром, на пол. В пушистом ворсе ковра теперь тускло поблескивали осколки.
Как же ему сейчас хотелось обернуться в дракона! Дать волю огненной силе, обжигавшей внутренности. Поджарить парочку стражников тагрового кузена. А лучше – самого Герхильда! Изрыгать пламя до тех пор, пока от извечного соперника не останется даже горстки пепла!
Истинный Огненный, Игрэйт был вспыльчив, скор на принятие решений, зачастую необдуманных. Опрометчивых. Необуздан в своих желаниях. Легко впадал в самое настоящее исступление и мог взбеситься даже из-за незначительной неурядицы.
Узнав о том, что у эсселин Сольвер должно состояться свидание, тальден все утро пытался ее разыскать, чтобы… Игрэйт и сам не знал, что скажет чужой невесте. Как предотвратит треклятую встречу. Понимал, что при всем своем желании не сумеет помешать им видеться. Пока Фьярра – законная невеста наследника, он, князь Темнодолья, не имел на нее прав.