– Мы с эсселин д’Ольжи больше не вместе. Или вы не в курсе последних придворных сплетен?
Кажется, тальдена забавлял наш разговор, хоть по его невозмутимой физиономии сложно было понять, веселится он, раздражен или ему вообще все пофиг. А вот на моем лице, уверена, сейчас отчетливо читались все мои эмоции. Среди которых явно преобладали удивление и, наверное, радость напополам с каким-то эгоистичным удовлетворением.
– Отчего ж так?
Скальде вонзил нож в сочный антрекот и одним движением отрезал от него большой, весь в капельках жира кусок.
– Вы казались мне более проницательной девушкой, эсселин Сольвер.
Это сейчас что такое было? Завуалированное признание – признание в чем бы то ни было – или очередная издевка? Больше походило на второе, но верить очень хотелось в первое.
– Может, все-таки просветите меня, непроницательную? Прямолинейность украшает мужчину.
Не одному же Герхильду тут упражняться в искусстве колоть словами и обнажать взглядами? И если в последнем я была не сильна, то в иронично-насмешливых беседах, по своему скромному мнению, неплохо преуспела.
– Не люблю украшений, – ответ не заставил себя ждать.
Оторвавшись от мягкой спинки кресла, в котором вальяжно развалился (я же сидела как на иголках, причем раскаленных), тальден с ленивой медлительностью потянулся к блюду с теми самыми корзиночками, которые я незаметно для себя самой уплела аж целых пять штук.
Спасибо стрессам и их катализатору в лице его насмешливого драконства.
– Говорите, жутко вкусные?
Услышать признание в тот вечер мне так и не довелось, и выяснение отношений незаметно сошло на нет. Новость о том, что любовница Герхильда теперь вместо воображаемой короны, которую сама же на себя водрузила, носила такую расчудесную и совсем не воображаемую приставку «экс», меня страшно обрадовала. Причем ключевым словом было предпоследнее – «страшно». Ведь радоваться я не имела права. Только бояться. Как и не имела прав на многие другие чувства.
Ну нельзя мне за него замуж! Нельзя – и все тут! По многим причинам. Во-первых, я уже замужем, хоть порой об этом забываю. Во-вторых, брак со Скальде может оказаться для меня фатальным. Не зря же мы оба прокляты. Ну а в-третьих… Не могу я позволить себе то, что порой позволяла в своих безумно-откровенных снах. Сама себя ведь потом не прощу и…
Тогда уже точно буду покидать Адальфиву с разбитым вдребезги (не на осколки, а в крошево) сердцем.
Встрепенулась, почувствовав, что он снова рядом, в опасной близости, и несмело подняла на тальдена глаза. Скальде протягивал мне руку, наверняка даже не подозревая, какое воздействие на меня оказывает малейшее его прикосновение.