Все мое естество противилось беспределу, что творился вокруг меня и со мной. Но протестовать было бессмысленно. Тем более что это могло навредить моим близким. Немного успокаивала мысль, что его великолепие вполне может остановить выбор на другой невесте.
Что будет означать мой проигрыш для семьи – еще предстояло выяснить. Но, надеюсь, Блодейна не отпетая негодяйка. Не станет же она вредить Леше или, не дай бог, маме с бабушкой, если я вылечу с конкурса? Я, конечно, буду стараться, но не факт, что мы с господином Герхильдом найдем общий язык.
Утром перед отъездом со мной пришли попрощаться сестры. Обнимая и целуя, желали удачи и изъявляли надежду когда-нибудь свидеться снова. И при этом так натурально грустно вздыхали… Как будто сами не верили своим словам.
Это наводило на нехорошие размышления.
Блодейна, партизанка, на мои вопросы отвечала уклончиво либо вообще морозилась. Как будто не понимала, что там, в Ледяном Логе, я быстренько выясню, что не так с этим Скальде. Может, рассчитывала, что, стоит мне оказаться в драконьем логове, как оттуда я уже не сбегу?
Что ж, это мы еще посмотрим… Пока же оставалось только строить догадки и ежиться от собственных предположений относительно возможных дефектов тальдена.
Мабли помогла мне обрядиться в платье из бледно-голубой парчи. Спереди оно было слегка присобрано, открывая край щедро расшитой серебром нижней юбки, своей белизной сочетавшейся со вставкой на тугом лифе. Серебряные украшения овивали тонкую шею и изящные запястья. Обвешивать себя золотом дозволялось только замужним дамам.
Разделив мне волосы на прямой пробор, Мабли уложила их в виде двух валиков, после чего нахлобучила мне на голову атур – головной убор, окутавший лицо невесомой голубоватой вуалью. Вот так я обзавелась симпатичными, обтянутыми шелком и обильно осыпанными жемчугом «рожками». Довершали образ сказочной принцессы темно-синяя бархатная накидка на меху, перчатки в тон и отороченные мехом теплые сапожки.
Я смотрела на свое отражение, не в силах отвести восхищенного взгляда. Хрупкая загадочная нимфа – иначе и не назовешь. Не знаю, что думает обо мне Скальде Герхильд, но лично я себе очень нравлюсь. Налицо нарциссическая любовь.
– Ваша утонченность, экипаж уже подали.
В комнату вернулась Мабли и скромно замерла у стены, сложив перед собой ладошки, как будто во время молитвы.
Последний взгляд, брошенный на оправленное в резную раму зеркало, и прекрасная незнакомка в зазеркалье подарила мне улыбку, немного грустную и задумчивую.
Ну что ж, Аня-Фьярра-Мадерика Сольвер, готова побороться за ледяное сердце сказочного принца?