Отражение, мелькнувшее в зеркале, заставило меня уныло вздохнуть. После настоек Хордиса скула больше не ныла, но выглядела весьма живописно: вся такая распухшая, серо-буро-малиновая. Да и все, что ниже подбородка, тоже оставляло желать лучшего. Я была подсвечена синяками, как елка новогодними огнями. Только, в отличие от зеленой красавицы, я больше не являлась самим очарованием и отнюдь не выглядела по-праздничному нарядной.
Господи, что же будет? Что теперь будет…
Случись это в нормальном мире, в цивилизованном обществе, и мне бы сочувствовали все знакомые. Но в этой чокнутой средневековой Адальфиве… Старым склочникам хватит ума заявить, что виновата распутница алиана. Они меня и так особо не жалуют. Скажут, сама спровоцировала мужика. Заигрывала с ним, кокетничала напропалую, строила глазки. Вот бедолага и не устоял, уступил соблазну. И поди докажи обратное. Что не заигрывала и ничего не строила, а, наоборот, старалась держаться подальше.
А если Герхильд поверит? Ослепнет от ревности, одуреет от чувства уязвленного самолюбия и попранного доверия.
Внутри все переворачивалось от мысли, что вот сейчас он переступит порог этой комнаты, окатит меня ледяным презрением, словно водою из проруби, и велит отчаливать на фальвах в Лунную долину или куда подальше.
Прежняя Аня, быть может, даже порадовалась такому результату. Но вот Аня теперешняя… Ане теперешней хотелось рыдать. А еще кричать, ругаться и проклинать похотливого мерзавца.
А еще хотелось, чтобы он был рядом. Чтобы понял меня, а не отталкивал. Не возводил между нами преграду из ледяных айсбергов. И сам не становился похожим на айсберг. Чтобы…
Дверь за спиною негромко скрипнула. Я обернулась и застыла, забыв, как дышать. И сердце, вволю напрыгавшись, словно ребенок на батуте, напряженно замерло в груди.
Окружающая обстановка поблекла. Стерлась мебель. Зеркало, щекотавшее мне нервы моим же отражением, исчезло. Разорванное бальное платье, светлой лужицей растекшееся по креслу, поглотил сумрак.
Я видела только глаза Скальде, горевшие расплавленным железом, и не могла отвести взгляда от его лица. Кто знает, вдруг вижу в последний раз. Хоть насмотрюсь напоследок, постараюсь запечатлеть в памяти каждую ледяную черточку.
– Я…
Собиралась объясниться, а вместо этого задохнулась от лавиной обрушившегося на меня чувства. Мгновение назад нас разделяли пара метров расстояния и километры его зимы и моего отчаянья. И все они вдруг сузились до каких-то жалких миллиметров, чтобы потом совсем исчезнуть. Схлопнулись, как те самые стены.