Я не стану сейчас звонить Эрику. Ни в коем случае, иначе это будет выглядеть так, словно я оправдываюсь.
Пока я разговаривал, Кэйли уже оделась, и сейчас стояла в трёх шагах от кресла, тиская мурлычущего кота. Кот вывернулся у неё из рук, чтобы запрыгнуть мне на колени.
— Чего тебе, чёрно — белое недоразумение? — С неудовольствием спросил я, в то время как Пух упорно пытался бодать меня головой в подбородок, а потом свернуться и улечься спать.
Кот, конечно, ничего не ответил, а его хозяйка попыталась дать какие — то разъяснения:
— Вы разве не знаете, милорд, что коты выбирают для сна самое безопасное место в доме?.. Очевидно, это ваши колени.
— Если он испортил мой галстук, — проворчал я, — то сейчас это самое опасное место, потому что галстук будет сделан из его шкурки.
Как бы из моей шкурки не сделали галстук при случае.
Кэйли нагнулась и забрала Пуха, издавшего недовольный мяв.
— Сомневаюсь, что у вас найдётся подходящий костюм для такого аксессуара. И ещё… могу я спросить, после этого вот звонка, не появится ли у вас шанс повредить вторую руку, пока здоровую?..
— Я не могу этого знать, Кэйли. Но перспективы возможны всякие. — Я встал с кресла, подумывая о том, чтобы залезть в душ, а потом просто упасть на кровать, чтобы выспаться. — Почему это тебя так волнует?
Хозяйка чёрно — белого недоразумения уже исчезла за дверью, но ответ всё же был:
— Кажется, я уже объясняла, милорд Морни. Я с вами сплю и к вам привыкла.
Холодный душ немного облегчил ноющую боль в левой руке. Завтра утром нужно будет поменять биопласт, не забыть бы. Судя по усиливающемуся мучительному зуду, процесс регенерации уже запущен и идёт полным ходом.
Так, до завтра — никаких мыслей, только сон. Но, как бы я не устал, сплю я достаточно чутко. Как и в прошлую ночь, состоялось двойное вторжение: кот и его хозяйка. Я сделал вид, что ничего не заметил, когда Кэйли аккуратно устраивалась на краешке постели, в отличие от Пуха, который сразу нагло полез на подушку. Потерпев его присутствие минут так десять, я дождался, пока девушка заснёт, а потом приподнял котишку за шиворот и кивнул в сторону кресла:
— Вали туда.
Пух поначалу протестовал, начав бокс с моей рукой, но понял, что уловка не действует, и играть с ним сейчас никто не будет. Сердито фыркнул и убрался в кресло.
После этого я обнял Кэйли, чтобы спокойно проспать до утра.
Конечно, я проснулся раньше, и, ожидая пробуждения Кэйли, мысленно готовил короткую отповедь о том, что в мою спальню я приглашаю её сам, а входить без разрешения и, тем более, засыпать здесь — недопустимо для неё. Ночь после перестрелки в Дублине была исключением…