На стоянке перед мотелем стояли две традиционные для Континента машины: тяжелые грузовики, укрепленные стальными листами и решетками. Ничего, что отличало бы их от рядовых поделок такого рода, не заметил. Даже башенок нет, пулеметы наверху установлены в открытых гнездах. Бедновато ребятки живут, на достойную технику еще не накопили.
Сами ребятки в данный момент разбегались в разные стороны от машин. Но не похоже, что они приехали воевать, потому как, к мотелю тащили пару носилок с ранеными. Калек брать на штурм ни к чему, а вот заехать сюда для того, чтобы оказать им медицинскую помощь в условиях повышенной комфортности – запросто. Даже простейшая, по меркам Континента, операция по зашиванию порванных мышц, при езде в трясущемся грузовике становится хирургически-акробатическим представлением. Большая часть бойцов занята рутинным делом: осматривают местность на предмет угроз для отряда, а не просто окружают здание, как могло показаться при небрежном рассматривании происходящего.
Никаких опознавательных знаков на машинах нет. Понятно, что это не боты, а коллеги-игроки, но радоваться по такому поводу не приходится. Здесь, даже на безопасном стабе, приходится одним глазом пьянствовать, другой трезвым оставлять, а уж на дикой территории не будет лишним еще парочку органов зрения отрастить, чтобы не проморгать очередную угрозу.
— Чистых простыней захотел... эстет хренов, – тихо пробурчал Читер, отпрянув от окна.
Подхватил компактный рюкзак, перекинул за спину лук, держа наизготовку пистолет с глушителем, выскользнул из номера.
Здание немаленькое, мгновенно под контроль взять такое не получится. А Читер его с вечера обошел, первым делом, тщательно разведал, что здесь к чему. Сейчас всего-то и надо, — пользуясь знанием местности, оперативно покинуть мотель и растворится в лесопосадке, которая примыкает к нему сзади. По опушке там молодой ясень знатно разросся, всего несколько шагов, и тебя уже в телескоп не разглядеть.
Следуя несложному плану, Читер спустился по служебной лестнице на кухню столовой, располагавшейся на первом этаже. Дверь успел прикрыть в тот самый миг, когда неподалеку загремело разбиваемое стекло. Кто-то входил в фойе грубейшим способом, не утруждаясь тратой времени на возню с замками. Должно быть, группа с носилками подоспела. Но они помешать уже не успеют.
Выбравшись через черный ход, припустил, было, к зарослям кустарников, но сзади грубо и напряженно гаркнули:
– А ну стоять! Не оборачиваться! Бросил пистолет! Бегом бросил!
Если в спину говорят подобное, следует хорошенько подумать, стоит ли не соглашаться хоть с чем-то из предложенных действий. Нет, мысленно ты, конечно, можешь иметь на этот счет свое мнение, но вот действовать придется именно так, как приказано, иначе, с немалой вероятностью, отправишься на воскрешение.