Она лишь отмахнулась.
– Ты говоришь, как Тирен.
Он засиял, будто услышал похвалу.
– Мастер Тирен мудр.
– Мастер Тирен старый ворчун, – отрезала она и снова устремила взгляд на отражение в затуманенной воде.
На нее смотрели два глаза: один обычный, другой в трещинах. Один карий, другой – клубок звездных лучиков. Она всмотрелась внимательнее – что обычно бывало редко – и обнаружила, что теперь, как ни странно, ей легче выдерживать собственный взгляд. Как будто это отражение на шаг приблизило ее к истине.
Лайла всегда относилась к секретам как к золотым монеткам. Их можно копить в сундуке, можно пустить в дело, но если потратишь или потеряешь, то обрести новые ох как трудно.
Поэтому-то она всегда так высоко ценила свои секреты.
Поэтому ограды Серого Лондона не знали, что она уличная бродяжка.
Поэтому патрули на улицах не знали, что она девушка.
И даже она сама не знала, откуда у нее такой глаз.
Но никто не знал, что этот глаз не настоящий.
Лайла в последний раз провела пальцами по воде.
Вот и весь секрет, подумала она.
А других-то и не осталось.
– Что дальше? – спросила она, обернувшись к мальчику. – Мне надо разделаться с кем-нибудь еще? Набедокурить? Вызвать этого Осарона на бой? Или посмотрим, что задумал Келл?
Пока она перебирала возможности, пальцы рассеянно плясали по рукояткам ножей. Одного не хватало. Она не потеряла его, просто отдала на время.
Гастра распахнул для нее дверь и огорченно поглядел на стол.
– Ваш чай.
Лайла вздохнула и взяла серебряную чашку, давно остывшую.
Выпила, поморщившись, горьковатый чай и вышла вслед за Гастрой.
V
Келл и сам не сознавал, что ищет Лайлу, пока не столкнулся в коридоре совсем с другой девушкой.
– Ой! – воскликнула красавица в серебряно-зеленом платье.
Он подхватил ее, чтобы не упала. Но вескийская принцесса не отпрянула, а, наоборот, подалась к нему. Ее щеки пылали, как после бега, а в глазах стояли слезы. Коре было всего шестнадцать, и угловатая подростковая осанка сочеталась в ней с телом молодой женщины. Этот контраст поразил его, когда он впервые ее увидел, но сейчас она больше походила на ребенка, на девочку, примерившую взрослое платье в мире, до которого еще не доросла. И ему до сих пор не верилось, что Рай боится этой малышки как огня.
– Ваше высочество.
– Мастер Келл, – выдохнула она. – Что происходит? Нам ничего не говорят, но тот человек на крыше, и этот ужасный туман, и люди на улицах… я их видела в окно, пока Коль меня не оттащил. – Она быстро тараторила, на вескийский манер проглатывая окончания. – Что с нами будет?
Она прижалась к нему, и он порадовался, что дал себе труд надеть рубашку.