— Можешь мне своими Добеллами и Джонсами зубы не заговаривать, слышишь? Много ты в них понимаешь! Ты погляди на свои прописи. Да если бы Джонни мне такое нацарапал, я б ему задал трепку. Ну, еще бы, перо виновато, а не твои корявые пальцы, ясное дело! Может тебе за эти деньги приносить еще по коробке золотых перьев к каждому уроку? Откажусь я от тебя, ей-богу! Опять перо сломал. Разве тебе перо нужно? С твоим нежным почерком тебе всего лучше подойдет гвоздь и зажим для белья, вот что я тебе скажу.
Учитель, никем не замеченный, заглянул в окно. Красавец Руперт в соответствии со своими собственными педагогическими принципами усадил великовозрастного ученика прямо на пол перед самой низенькой партой, быть может, как раз той, за которой сидел утром его маленький брат, и бедный дядя Бен, который, правда, мог в этом положении сколько угодно выворачивать локти по обычаю всех начинающих писцов, глядел снизу вверх на своего юного наставника, то и дело налетавшего на него, подобно задиристому петушку. Однако мистер Форд ясно видел, что дядя Бен не только не тяготится своим униженным положением и учиняемым ему разносом, но взирает на своего ругателя с неистощимым добродушием и прямым восторгом и никак не склонен соглашаться на разрыв контракта.
— Ну, ну, не ершись, Руп, — говорил он восхищенно. — Ведь и ты был когда-то маленьким, а? Ясное дело, все расходы за мой счет. Тут нужно немало пороху, чтобы взорвать целый пласт и добраться до коренной породы. В другой раз принесу свои перья.
— Приноси. Из старой Добелловской школы. Бронированные, на резиновой прокладке, — сурово сказал язвительный Руперт.
— Ладно уж, — миролюбиво отозвался дядя Бен. — Взгляни лучше на эту строчку. Какие «пе», а? Красота!
Он прикусил перо, медленно встал во весь рост и, приставив к глазам ладонь козырьком, с высоты своих шести футов залюбовался собственным произведением. Руперт, держа руки в карманах, скептически присоединился к осмотру.
— А это что за дохлый червяк внизу страницы? — поинтересовался он.
— Ну, что, по-твоему? — сияя, спросил дядя Бен.
— По-моему, похоже на корень лебеды с комком грязи на конце, — критически провозгласил Руперт.
— Это моя подпись.
Оба стояли рядом, склонив головы набок.
— А знаешь, это у тебя не так плохо получилось, как все остальное, — сказал Руперт, быть может, придя к мысли, что время от времени учеников следует поощрять. — Пожалуй, и вправду похоже на подпись. Во всяком случае, больше ни на что не похоже. Ладно, со временем у тебя дело пойдет. Только зачем тебе это? — неожиданно спросил он.