— А я, мисс Кресси, как раз прибыл сюда, чтобы как-то договориться с вашим отцом насчет межей его участка. Может, мне и вас удалось бы убедить кое-чем поступиться?
— То есть вы мне предлагаете то же, что и отцу, — парировала его юная собеседница. — Никаких посторонних посягательств, не считая ваших собственных. Благодарю покорно, сэр.
И она, повернувшись на каблучке, сделала ему низкий шутливый реверанс. При этом из-под юбки на мгновение показалась узкая туфелька, и Стейси был окончательно покорен.
— Что ж, это только честный компромисс, — засмеялся он.
— Компромисс — значит кто-то должен уступить. Кто же это? — спросила Кресси.
Очарованный Стейси дошел уж до того, что счел ее реплику почти столь же остроумной, как и его собственные.
— Ха-ха! Это уж как скажет мисс Кресси.
Но его прелестная собеседница снова лениво прислонилась к дверному косяку и, забавляясь, мудро заметила, что это как раз дело посредника.
— Ну что ж. Допустим тогда, что для начала мы откажемся от Сета Дэвиса, а? Как видите, я неплохо информирован, мисс Кресси.
— О, вы меня пугаете, — мирно сказала Кресси. — Но он, насколько я понимаю, уже вышел из игры.
— В тот вечер, когда я танцевал с вами, он еще рассчитывал на выигрыш. Глядел волком и готов был меня съесть.
— Бедняга Сет! А ведь он был так разборчив в еде, — вздохнула остроумная Кресси.
Мистер Стейси покатился со смеху.
— Потом имеется мистер Дэбни — дядя Бэн, — продолжал он. — Этот тих, но хитер, а? Темная лошадка. Притворяется, будто берет уроки, а все затем, чтобы быть поближе кое к кому, верно? Готов снова стать школьником ради одной школьницы.
— Я, право, боялась бы вас, живи вы в наших местах, — с неподражаемой наивностью призналась Кресси. — Но только вы тогда, наверно, не знали бы так много.
Стейси принял это как комплимент.
— И еще есть Мастерс, — проговорил он многозначительно.
— Неужто Джо? — с тихим смехом подхватила Кресси и выглянула во двор.
— Именно, — подтвердил Стейси, улыбаясь довольно смущенно. — Я вижу, его сбрасывать со счетов, не следует? Он что, здесь где-нибудь? — спросил он, пытаясь проследить за ее взглядом.
Но она по-прежнему стояла, отвернувшись.
— Это все? — спросила она, выдержав паузу.
— Н-ну, есть еще этот надутый учитель, который перебил у меня тогда вальс, — мистер Форд.
Будь он совершенно хладнокровным, незаинтересованным наблюдателем, он бы и сбоку заметил, как вздрогнули ее веки и на миг все лицо ее — и глаза, и губы, и ямочки на щеках — словно замерло, как в тот вечер, когда учитель вошел в зал. Но он не был хладнокровным, незаинтересованным наблюдателем, и минутная перемена в ее лице прошла незамеченной. Румянец и обычная томная живость черт вернулись к Кресси, когда она снова посмотрела на своего собеседника.