На полках были выложены трупики мелких животных: пойманных в мышеловку мышей, бесхвостых крыс, купленных у крысоловов, птичек со свернутыми набок шеями, старое гнездо с четырьмя усохшими птенцами, бесконечные банки со всевозможными дохлыми насекомыми. Фрейзе поморщился от отвращения.
– Что они со всем этим делают? Это для алхимии? Это магия? Они убивают этих тварей просто так, для развлечения?
Ишрак опять покачала головой:
– Не знаю.
Она отвела взгляд от жалких трупиков и невольно содрогнулась.
У одной стены стояло пустое кресло, высокое, словно трон, задрапированное лиловым бархатом, а рядом с ним обнаружился лиловый плащ и мантия. Зеркало из полированного серебра было повернуто к стене.
– А это зачем? – спросил Фрейзе. – Это для кого?
– Возможно, это для гаданий, – ответила Ишрак. – Для предвидения будущего. Если один из них обладает даром пророчества.
– И что он тогда делает? – допытывался Фрейзе, одновременно завороженный и испуганный.
– Смотрит в зеркало, получает видения, – коротко ответила Ишрак.
Вокруг зеркала была драпировка из занавесок, которые можно было опустить и скрыться от посторонних глаз, а перед ним стоял столик, похожий на алтарь. Над ним была закреплена украшенная виньетками рукопись в зеленой туши.
– «Изумрудная скрижаль», – прочла арабскую вязь Ишрак и шепотом пояснила Фрейзе: – Это правила алхимии. Тут говорится: «Вот заповеди, которыми должны руководствоваться все искатели истины».
– И что тут говорится? – заинтересовался Фрейзе. – Тут сказано, что надо делать? Сказано, как получить золото?
Ишрак покачала головой. Ее глаза потемнели от страха.
– Я могу тебе перевести, но не могу истолковать, – предупредила она его.
– Ну, говори же! – потребовал он.
– Правило первое, – прочитала она. – «Это истина без лжи, точная и совершенно верная: то, что внизу, подобно тому, что наверху, а то, что наверху, подобно тому, что внизу, чтобы творить чудеса из одного-единственного. И как все началось и было порождено через одного, так все получило рождение из этого одного через изменение».
Фрейзе бросил через плечо взгляд на мертвых животных на полках.
– И что это означает? – грустно спросил он. – Я тут не понимаю ничего, кроме жестокости.
– Это тайны, – ответила ему Ишрак. – Я же сказала, что объяснить не смогу.
– Сказала, – подтвердил Фрейзе. – И тут ты говорила честно. По-твоему, нам уже можно уходить?
Ишрак осмотрелась.
– Нам надо искать золотые нобли, – напомнила она ему.
– Одному Богу известно, что мы найдем, если откроем эти сундуки, – сказал он встревоженно. – Мертвых бабушек или что-нибудь похуже. Тот парнишка сказал, что еврея-банкира охраняет голем. А я-то думал, что он шутит.