Даже ускоренная реакция не спасла меня от удара в болевую точку.
Мир свернулся в воронку и погас.
– Тихо! – прошипел мне осназовец, склонившись надо мной.
Так! Что нас тут имеет? Я связан. Вообще – ништяк! Они меня похитили! Как кавказскую пленницу! Тупо! Как же тупо! Я, прям, начал разочаровываться в чекистах. Зачем похитили? Зачем говорить «тихо», если рот заткнут кляпом? Э! Зачем ты меня колешь? Что ты колешь? А шприц-то хоть у вас стерильный? Ты мне гепатит не занесёшь? Что ты ввёл мне?
Ага, я лежу на носилках, которые подняли и ритмично стали качать. Я вижу только небо и ветви деревьев.
Мысли совершили панический круг по голове, выхода я не нашёл, решил – поглядим! А пока несут – надо поспать. Слишком редко и слишком мало я спал последнее время. Слишком. Ещё и «допинг». К тому же и «ярость» сосёт силы как многокиловатный насос! Может, покемарю – выход проклюнется. Как в индийском кино – порву верёвки и раскидаю осназ голыми руками. Потом перебью всех эсэсовцев и выйду к своим. А за моей спиной будет расти ядерный гриб. А я, как истинный герой, даже не обернусь. Или от ядерного взрыва положено в холодильнике прятаться? Блин, этот прикол с холодильником – откуда? Что за бред?
Я сплю. Вот что они мне вкололи. Тупые. Я же – под «допингом»! Разве можно транквилизатор накладывать на нейростимулятор? Поэтому мне такие бредовые мысли в голову лезут. Исходя из пережитого в последнее время и из общего истощения психики, мне должны сейчас сниться или очень-очень бредовые сны, или кошмары. Первое и второе может совместиться – бредовые кошмары.
Ну, вот, началось – рёв. Танковые двигатели. Мир закачался. Не, даже просыпаться не буду. Надоела эта война. И во сне, и наяву. Надо хоть чуть поспать. Сны посмотреть.
Бегите, бегите! Пешком они решили пробиваться! Как мыши, проскочить!
А вот и «Хайль!». А вот и «Алярм!». А вот и автоматно-пулемётная трескотня. И вот мои носилки, со мной, соответственно, летят куда-то. Почему вверх? А, я на каруселях в горсаду! Почему так тихо? Где оркестр? Где шум толпы?
Ага, кто-то освободил мои ноги, руки, перевернул меня. Громозека! Сука! Ты! С ними! Заодно! Порешу!
Вдруг глаза Громозеки удивлённо увеличиваются, нас с ним бьёт огромный тугой резиновый мяч, сорвавшийся с рук гигантского клоуна-жонглера Роланда Макдональда, Громозека плюёт мне в лицо горячим, солёным кетчупом, пахнущим железом, наваливается на меня, а потом на нас высыпает несколько кубометров земли какой-то самосвал из своего оранжевого кузова.
Боли я не чувствую, но и пошевелиться не могу. Становится холодно. Глаза больше не открываются.