Во всём этом был один существенный минус – снабжение. Они же – коммуникации. Маневренная война требует хорошего снабжения. И пока нам удавалось не «прохудиться». Пока. Пока мы не ушли далеко, пока группы не «разбежались», пока удаётся «зачистить» поле деятельности от недобитков в фельдграу. Пока мы не оторвались от стрелковых рот ударной дивизии, как раз и обеспечивающие «зачистку» и закрепление на занятой территории.
Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. А то «решалка» совсем лопнет, как перезрелая тыква.
А сейчас надо устроить врагу образцово-показательную порку. Возвернуть ему июль 1941-го. Вот и предпосылки образовались – Ватутин подсказал, что давление противника на северный плацдарм сильно ослабло. И летчики видели колонну боевой техники, двигающуюся в нашем направлении. Летунам даже удалось их обстрелять. Не знаю – был ли толк от обстрела колонны истребителями? Тем более, что высланные «по колонну» бомберы её уже не нашли и отработали по запасной цели.
– Ну, штаб, чё думаете? – спросил я.
– А что тут думать? Для немцев проходимы только две дороги – тут и тут. А вот какую они выберут? Ту, что короче и быстрее, или ту, что длиннее, но безопаснее.
– Немец нас ещё не считает опасностью. И бои на плацдарме его должны были в этом убедить. Они совсем по-суворовски нас имеют – малым числом. Так что будем их ловить на короткой дороге. На дальнюю вышли разведку, на всякий пожарный.
– Угу.
– Так, тут, по карте, место неплохое. В натюрморте поедем смотреть. Вот эти вот группы притормози, пусть в сторонке маскируются. И вот эта группа подтягивается сюда. С тыла ударит. А мы их паровым молотом приголубим. Засаду делать будем. Устроим им июль 1941-го. Покажем им, как они нас научили воевать.
Выбрали место для засады. Вообще, меня опять настигло чувство лёгкой потери реальности. Мы же в тылу врага? В тылу. Но ездим – где хотим, располагаемся – как хотим. А немца – нет. Как так получилось у них, что это дефиле – как они это уязвимое место оставили без присмотра? Дорогу, которую прерывает автомобильный деревянный мост через ручей, так себе ручей, но низинка, через которую он бежал, – вязкая, для техники труднопроходимая. Ни охраны, ни пригляда. Где знаменитый немецкий порядок и рационализм?
Вызвал сапёров, объяснил им одну идею. Поняли, полетели к мосту закладывать тол.
«Паровой молот» разместился на этом берегу «водного препятствия». Сто метров – разве это дистанция для них? Высокие заросли травы, кустарника, кленовые побеги надёжно укрыли самоходы от наблюдателей с моста, а вот для них мост – как на ладони. От низинки с ручьём местность начинала забирать к небу, образуя лекционный зал, как в универе. Или амфитеатр, как в цирке.