– Спасибо, доктор. – Голос пациента звучит неожиданно мирно.
Да что ж за день сегодня такой?
– Вы поняли? – уточняю я на всякий случай. – Сейчас я не буду оказывать вам помощь.
– Да, понял, извините, что побеспокоил.
Как тут выдержать характер? Беру страдальца в перевязочную, есть у меня свои секреты, чтобы рана зажила без грубого рубца.
Итак, отказ в помощи не прокатил. Остается постыдное вымогательство. Это должно сработать, люди не любят платить за то, что можно получить даром.
Смотрю на часы: треть праздничного дня Восьмого марта позади. Непонятно, как будет дальше, но пока дежурство смело можно назвать идеальным. Ни одного скандалиста, все пациенты с клиникой, словно из учебника, и утренняя ущемленная грыжа тоже тьфу-тьфу. То, что в хирургии называется «удобный пациент». Поступил через довольно длительное время после ущемления, но кишка осталась жизнеспособной, и резекцию делать не пришлось. Странная закономерность: одних женщин на Восьмое марта судьба одаривает романтикой, а меня – только профессиональными удачами. Почему так? Возможно, я создана для того, чтобы лечить людей, не отвлекаясь на личную жизнь…
А вдруг мне все же удастся переломить судьбу? Если я сменю профессию, может быть, мне достанется хоть немного счастья.
Я перестану быть машиной для спасения жизней, судьба потеряет ко мне интерес и позволит немного пожить для себя.
Или наоборот, космос дает мне таким образом понять, что сопротивление бесполезно и я должна идти предназначенным мне путем, никуда не сворачивая.
Все это пустые предположения; если мы что-то знаем о своей судьбе, так это то, что нам не предсказать следующего ее хода.
Ну да, кисло думаю я, не предсказать… Так и будешь всю жизнь молотить в этом чертовом приемнике, возвращаясь в пустую квартиру только поспать, если не примешь срочных мер. Чтобы вписаться в поворот судьбы, надо крутить руль!
Сосредоточенно хмурясь, придумываю грандиозный «косяк», который точно поставит меня под сокращение.
Есть неплохой вариант: не положить в больницу какую-нибудь заслуженную бабку. Если она обременена родственниками, которых от желанной свободы отделяет только упрямство дежурного врача, жалоба практически гарантирована.
Обычно я жалею таких старушек, их трудно назвать здоровыми, а при несовершенстве амбулаторной помощи госпитализация часто бывает единственным шансом улучшить им качество жизни, но сейчас накручиваю себя и торжественно обещаю – если нет прямых показаний, не положу!
Но «Скорая помощь» никого не везет.
Заполняю истории, делаю текущий обход и только сажусь на диван с книжкой, звонок из приемного.