– Да понятно, Ян Александрович.
– В реанимации был?
Зиганшин кивнул.
– Я тоже заходил. Вроде все… – Колдунов замялся, – чтоб не сглазить, скажем, не хуже, чем я думал.
– Ян Александрович, а я сильно прощелкал?
– Не терзай себя. Послеоперационные дела сложнее всего выявить, тут и опытные врачи иногда пасуют, не то что…
Тут Зиганшин сообразил, что Колдунов не сказал ему про тампоны, которые оставили в животе у Фриды.
– А почему так случилось? – спросил он как мог спокойно. – В чем причина перитонита? Ведь нас когда выписывали из больницы, сказали, что все нормально, рана зажила.
Колдунов отвел глаза:
– Ну бывает такое. Большая кровопотеря, организм ослаблен, стресс…
– Ага, понятно. То есть с забытыми тампонами это никак не связано?
– Черт! Кто тебе сказал?
– Какая разница?
– Как нехорошо!
– Нет, Ян Александрович, нехорошо, что вы хотели это от меня утаить! – Зиганшин резко встал, отчего кофе расплескался по столешнице.
– Во-первых, не ори на меня.
– А во-вторых? Вы хотели, чтобы мы с Фридой так и мучились, не зная, в чем причина перитонита? Терзались, что плохо выполняли рекомендации тех врачей, если их можно, конечно, так назвать?
– Успокойся, пожалуйста.
– Да я спокоен, что вы, – усмехнулся Мстислав Юрьевич, – вы не видели, как я волнуюсь. Вы меня отругали, что я поздно спохватился, ладно, признаю. Виноват. Но мне сказали, что забытые тампоны никогда не дают яркой клиники, люди порой годами с ними ходят.
– Так и есть.
– А вы солгали! Решили, пусть я лучше буду грызть себя виной, которой нет, лишь бы только не сдать своих коллег.
– Что делать, так уж я воспитан, – развел руками Ян Александрович. – В мое время информация о забытых инородных телах не выходила за пределы операционной.
– Надеюсь, в этот раз будет иначе! Эти твари убили моего сына, чуть не убили жену, но этого им показалось мало. Они еще оставили у нее в животе два тампона! Вам не кажется, что это уже слишком?
Колдунов взглянул на часы:
– Сядь и успокойся, я сейчас все тебе объясню.
– Не надо. Лучше позаботьтесь о том, чтобы информация о тампонах никуда не ушла из протокола, потому что я это не спущу.
Колдунов подошел ближе, внимательно посмотрел ему в глаза и внезапно отвесил пощечину, такую сильную, что у Зиганшина в ухе зазвенело. Рука автоматически поднялась дать сдачи, но в последнюю секунду он смог остановиться.
Сцепив ладони в замок, Зиганшин молча смотрел на Колдунова.
– А как ты хотел? – спокойно спросил тот. – Прости, но в чайнике вода еще горячая, не тот эффект. Хорошо, я лгун, доктора, что лечили Фриду – жопорукие козлы, и мы все должны быть наказаны. Но ты хоть обожди, пока жена поправится, ладно? Сейчас надо молиться, а не проклинать.