Из-за страшной раны Глейн не сразу заметил и черный ошейник без застежки на шее Бедвира, неприятная догадка мелькнула где-то в сознании. Бедвир, пока лишенный возможности говорить, показал в сторону пепелища. Где-то за елками дымилось что-то, разгоралось. Уже без спешки Глейн направился туда.
Охотник лежал лицом вниз, но все еще мертвой хваткой цеплялся за нож. На том не видно было металла из-за крови, вокруг занималась огнем небольшая деревня из землянок и хижин. Трупов: волосатых, без одежды, так много — что поначалу Глейн принял их за почву, неровные кочки.
— Вя ему фоворил, што… — начал Бедвир, но осознал, как непонятно звучит, отмахнулся. Челюсть обрастала мышцам, мясом. Стала более-менее приличного вида, когда из леса вывалился запыхавшийся Луц.
— Поможешь донести? — произнес Глейн, обернувшись. Луц удивленно осмотрелся, потом бесцеремонно пальцем указал на раненого Охотника:
— Что, он один всех? Он вообще живой?
Бедвир начал смеяться, и при несросшейся челюсти звук получился странный; Луц заметил его только теперь.
— Вы тоже ранены.
— Оставь его, — скомандовал Глейн, начал поднимать раненого. — Лучше помоги мне его тащить, он тяжелый.
У Охотника были короткие светлые волосы, серые от пыли, по земле за ним волоклась цепь. Глейн опустился, чтобы перекинуть ее себе на плечи.
Вампир оставил хозяина им, сам исчез.
Снова появился он только в трактире все в том же городе, из которого они не так давно вышли. С улыбкой поздоровался с Глейном, подняв руку, и безошибочно прошел по лестнице вверх к комнате, в которой они оставили перевязанного Охотника. На спине Бедвир нес мешок в половину его роста и в две ширины его тела. Луц проводил его восхищенным взглядом.
Они с Глейном были практически единственные посетители ранним утром, завтракали за крайним столиком.
— Оооо, это великий Охотник, — Луц вспомнил о том, что привело их сюда. — Он ведь в одиночку все это гнездо вырезал? Что это были за волосатые мелкие твари, Глейн?
— Упыри, — ответил тот.
— Они были очень опасны?
— По одному не особо. Только мертвых и жрут… В стаях — да. Я спрашивал жителей — у них стали пропадать дети, они рассказали об этом Охотнику.
— Дети, — погрустнел Луц. — Слабые и беззащитные создания… Значит, он поступил правильно? Тогда почему ты так печален?
— Жду, когда проснется Охотник, — безразлично отозвался Глейн. В его чарке плескалось разбавленное вино, кисловатое, неприятное. Луц пил пиво, одна закупоренная пузатая бутылка еще стояла на столе.
— Волнуешься? — понял Луц. — Да, твой собрат, герой. Как тут не вспомнить, что смерть ходит рядом. Но он выкарабкается.