— До города еще добраться надо. Да и он большой, кто скажет, в этом месте люди остановились или нет?
— Ну, тебе настучали, что отсюда куда-то отправляют людей, местная власть закрывает на это глаза, а город жирует, ничего при этом не делая.
— Ну… да, именно это мне и сказали, — своей неуверенностью Глейн показал, что знал намного меньше. Нечего притворяться перед Мораной, сейчас у них цели одинаковые, иначе они не оказались бы в одном и том же трактире среди огромного города.
— Глейн, ты бы за сколько человека продал? — закончив с кроватью, Морана легла поверх одеяла, потянулась. — Ах да. Ты бы не продал. Сколько вам за каждую голову платят?
— Смотря за кого. Есть ведь разница — упырь или оборотень. Монстр, который коней жрет в один глоток, или вампир, которому хватит крестом по морде дать.
— Люди — самое дешевое и в то же время самое дорогое мясо. Я тут от Кроноса. А впрочем, я в последнее время только по его велениям и мотаюсь. Удобно устроился, надо сказать, и девушка в постели, и служанка на земле.
Глейн глянул скептически, потому что кто тут хорошо устроенный — так это Морана. Та изобразила наигранное возмущение, надула губы и сложила руки на груди.
— Продолжай, — кивнул Глейн.
— Кроносу не нравится, что происходит в этом городе, потому что это происходит без его ведома.
— Очень многое происходит без его ведома, — фыркнул Глейн.
— Ну да. Но подозреваю, что это кто-то из его подчиненных. Кронос недосчитывается своих денег.
— Зачем ему деньги в аду?
— Глупый Глейн, а за души люди, по-твоему, что просят?
— Кому-то продают чужие души? — понял Охотник.
— В точку. Ложись в кровать, мы с тобой выглядим как два простака, которых долго еще не хватятся. Ты очень хорошо притворялся, да и я не промах. Ночью за нами придут. Ты как, сразу их убьешь или подождешь, чтобы узнать, при чем тут я и Кронос?
— Подожду, — ответил Глейн нервно. Это очень рискованно — если его скрутят, то могут увидеть крест. Если дело и правда плохо, а люди виноваты в чем-то перед церковью, то Глейна убьют сразу, как опасную крысу.
Глейн не взял с собой ни ножа, ни пистолета. Он думал, что столкнуться придется с людьми, и там все решит закон, а ему не придется убивать. Но нельзя и сказать, что он не был готов к неожиданностям.
Немного подумав, Глейн залез под одеяло, но постарался держаться края, и Морана тут же выпихнула его обратно.
— Глейн, вот сразу видно, что секса у тебя не было. Раздевайся.
Глейн скинул теплый кафтан, остался в рубашке.
— Совсем раздевайся.
— За нами придут. А у меня крест на шее, у тебя клеймо на груди, — проворчал Глейн.