– Гаси керогаз! – шипит Кот высунувшемуся Айболиту.
Ойкнув, тот прячется обратно. Мы вваливаемся следом. Если у них приборы ночного видения, даже и высунуться нельзя. Нужно поджечь бензин! Может до нас достать. Но вариантов нет…
– Давай керосинку! – приказываю я Айболиту.
Тот переглядывается с сидящим на полу Котом. Кот кивает и, сморщившись, хватается за плечо. На рукаве расползается темное пятно.
– Я сам! – резко вскрикивает Айболит.
Оттолкнув меня от двери, встает у косяка, примеривается…
– Пусть земля горит под ногами алкоголиков! – орет он в коридор.
И подавшись вперед, бросает свою лампу как гранату. Раздается звон, но его сразу же накрывает рев взметнувшегося пламени. Багровый свет врывается в наш подвал, и в этом свете я отчетливо вижу, как Айболит валится навзничь. Но только головы у него нет: из аккуратно срезанной шеи бьют два фонтана крови. Я машинально отступаю в сторону, чтобы не попасть под черную струю…
– Не поднимай, – сказал Кот.
И отвернувшись от ветра, прикурил. Моя рука замерла на полдороге к визору шлема. Я тоже хотел курить.
– Почему?
– Спалишься.
– Да кто заметит-то?
Манежная площадь, заставленная машинами МЧС и микроавтобусами «скорых», напоминала растревоженный муравейник: в густой темноте, разрываемой заполошным блеском мигалок, бегали смазанные тени. Светоотражатели на бушлате Кота вспыхивали от попадающих на них бликов. За оцеплением, на той стороне Моховой, толпа любопытных искрилась фотовспышками.
– У тебя борода, – заявил Кот и, зараза, глубоко затянулся.
– Ну и что!
– Борода по штату не положена.
А вот это верно. Мы типа двое пожарных, вышедших на перекур. Не то чтобы на нас кто-то обращал внимание, но рисковать не стоит… Я огляделся. Мы стояли у широкого портала – входа в гостиницу. По фасаду бегали красно-синие отсветы, выхватывая белые пятна лиц в провалах окон. Света не было ни в одном здании, и только багровыми углями тлели в ночном небе звезды кремлевских башен. Темнота – друг молодежи.
– Давай сваливать!
– Сейчас, – протянул Кот. – Сейчас решим.
По Тверской, завывая на разные лады, приближалась колонна спецтранспорта. Оцепление заколыхалось, вспыхнул прожектор на крыше автобуса и завяз в густом столбе пара, поднимающегося над спуском в подземный переход. Масляно заблестели продолговатые черные кули, выложенные в два ряда вдоль бордюра, – мешки с трупами.
– Ну давай попробуем, – отбросив окурок, сказал Кот. – Давай попробуем…
Он деловой походкой двинулся в сторону здания Думы. Левую, раненую, руку засунул в карман, смотрелось не совсем естественно: пожарные так не ходят. Хотел сделать замечание в отместку за бороду, но передумал. Подстроился под его шаг, так же озабоченно поспешил рядом. «Скорые» рассредоточились, пытаясь компактно выстроиться вдоль площади, в возникшей суматохе мы быстро пересекли проезжую часть.