— Я ничего не чувствую, — сказала она, снова усаживаясь на стул.
— Так и должно быть, — я улыбнулся, — вы не волнуйтесь, всё будет происходить постепенно.
Она снова встала, взяла чайник и поставила его кипятиться.
— Ольга Петровна, — не зная с чего начать, продолжил я, — вы должны понимать насколько всё серьёзно, как это опасно для вас и в первую очередь для меня.
— Как опасно для меня? — она резко обернулась.
— Опасно в смысле вашего присутствия при процессе изготовления лекарства, — поспешил я её успокоить. — Вы, конечно, не сможете точно рассказать технологию, да и я применял различные хитрости, гарантирующие сохранение последней в тайне, даже если знать конечную формулу активного вещества. Лет на пятьдесят-шестьдесят я планирую остаться монополистом.
— Да я никому и не собиралась ничего рассказывать, — недовольным тоном прервала меня Ольга Петровна.
— Вот, и не надо этого делать, это и в ваших интересах тоже, — жестким тоном сказал я ей глядя прямо в глаза.
После этого демонстративно отсыпал грамм лекарства, запаковал в бумажку и протянул ей.
— Это для Александра Юрьевича. Можете дать ему после того, как сами почувствуете действие препарата на себе.
Она кивнула, бережно взяла пакетик и осторожно положила его в карман халата.
— Кстати, порошок полностью растворяется в воде, можете и таким образом дать препарат мужу.
— Нет уж, как мы с тобой выпили, так и его заставлю! — произнося эти слова, Ольга Петровна машинально нащупывая рукой пакетик через ткань халата.
— И еще, будет у меня к вам просьба, — продолжил я. — Вы должны хотя бы раз в два дня звонить мне и рассказывать о вашем самочувствии. Договорились?
— Конечно, Алексей! — заверила она меня.
Уборка в лаборатории заняла около получаса, после чего мы везде выключили свет и вышли на улицу.
— Ольга Петровна, я провожу вас до дома, и без возражений, ночь на дворе.
Возражать она не стала и, проводив её до подъезда, я вернулся домой и улегся спать буквально без задних ног.
Проснувшись утром в воскресенье, первым делом прислушался к процессам, происходящим в моём организме. Видимых улучшений я пока не ощутил. Умывшись и поев, начал думать, что же мне делать дальше.
Препарата получилось чуть больше ста граммов. Раздавать его бесплатно я точно не собирался. И совсем не из меркантильных соображений, хотя и они присутствовали тоже, а просто люди никогда не ценят то, что им достаётся задаром.
Оставался вопрос реализации моего препарата. Продавать его в виде порошка не вариант, кто-нибудь додумается сдать на анализ и у меня возникнут серьезные проблемы. Выходить на власть предержащих тоже не вариант, в лучшем случае посадят в золотую клетку. Остаётся заниматься реализацией самостоятельно, сведя риски к минимуму.