И буквально потащил Ксюшу к подъезду, причем Евгений едва поспевал следом. Они поднялись на девятый этаж, Ксюша открыла дверь и первой ворвалась в квартиру.
– Оля! Там кого-то убили! У нас во дворе!
В комнате никого не было. Ксюша заглянула в ванную, затем кинулась на кухню и там обнаружила мрачного Евгения с неизменным «Кэмелом» в зубах и милиционера, читающего какую-то записку.
– Ксю – это вы? – служивый протянул Ксении вырванный из тетради листок в клеточку.
«Ксю, ты была права. Умереть в полете – не самая плохая смерть». Ксения перечитывала записку раз за разом и все никак не могла понять, кто ее написал.
– А где Ольга? – наконец произнесла побелевшими губами и огляделась. – Ольга-то где?
Евгений выбросил окурок в раковину, прижал дрожащую Ксению к себе.
– Она умерла, детка. Крепись!
И только тогда Ксения связала воедино и бесформенную, накрытую пледом кучу у подъезда, и визг старухи: «Вот она! Они вместе квартиру снимали!», и эту самую чудовищную записку. Ксения немного отстранилась, подняла на Евгения полные боли глаза и прошептала:
– Зачем она это сделала?
– Не знаю. – Женя прижал ее к себе еще крепче. – Наверное, не могла поступить иначе.
Ксения сидела на груде поваленных деревьев и пыталась закурить. Дождь не прекращался уже три дня, все вокруг отсырело до невозможности. Могилу залило водой, а вокруг была сплошная грязь. Могильщики боялись соскользнуть внутрь, поэтому поставили гроб с телом Ольги далеко от вырытой ямы и теперь мрачно наблюдали за прощанием родных и близких. На похороны пришло не так уж и много людей: приехала Ольгина мать из деревни, несколько ребят из института стояли с перепуганными лицами, Сергей вовсе не пришел, Максима тоже не было. Смерть Ольги нисколько его не смягчила, и он продолжал твердить, что Ольга сама все заслужила и женщина, которая может убить своего ребенка, достойна именно такой смерти. Ксюша врезала ему по физиономии, и больше они не виделись. Пока не виделись.
Спички отсырели, сигареты тоже. Ксюша была в дождевике, но, кажется, и он уже промок насквозь. Ксюша ничего больше не чувствовала – с того самого момента, как они с Женей увидели Ольгу на асфальте, она словно выключилась. Она относительно спокойно выслушала даже обвинения милиционеров в подстрекательстве к самоубийству. «Ты подала ей прекрасную идею», – сказали в отделении, и теперь Ксюша проходила как свидетель по делу о самоубийстве студентки. Ксении пришлось рассказать в милиции все: и про аборт, и про Сергея, который поступил как подлец и сбежал. Теперь ее затаскали на очные ставки.