— Что случилось, Джоанна? — спросил Хойкен, перезвонив в офис и глядя на Рейн.
— У вашего уважаемого отца сегодня утром был сердечный приступ, — ответила девушка. Георг слушал ее голос, одновременно открывая дверцу. Выйдя из машины, он тяжело, всем телом облокотился на заднюю дверь и судорожно сглотнул. Его язык вдруг стал шершавым и сухим, словно он не пил целый день.
— Вы меня слышите? — спросила девушка.
— Да, я вас хорошо слышу, Джоанна, — Хойкен старался быть спокойным. — Поговорим позже. — Он несколько раз торопливо сглотнул, стараясь смочить горло.
«Вот он, этот момент, — подумал Георг, — тот самый момент, о котором мы иногда говорили с братом и сестрой, но не верили, что он когда-нибудь придет. Второй инфаркт, почти через десять лет после первого. После этого, как сказал однажды Кристоф, все будет уже не так, как раньше». Хойкен машинально почесал голову. Эта привычка появилась у него давно. Когда-то, будучи совсем неопытным книготорговцем, Георг посещал в Сан-Франциско курсы катастроф, где учили, как реагировать на внезапные, неожиданные события: смерть близких, несчастные случаи — на все то, что одним махом рвет нить жизни. Многие курсанты спокойно прослушали всю программу и сдали экзамен, но для Георга он оказался слишком тяжелым испытанием. По ночам ему снилось, что он получает страшные сообщения. Хойкену потребовалось несколько недель, чтобы избавиться от нахлынувшей на него депрессии.
Сейчас он чувствовал то же самое. Тренер по имени Гарри объяснял все очень наглядно, используя яркие анатомические рисунки. Перед глазами Хойкена до сих пор стояла одна картинка: мертвенно-бледный человек с открытым ртом и толстым, покрытым налетом языком. Георг продолжал чесать голову, приглаживая при этом волосы ладонью.
— Продолжайте, Джоанна, я слушаю, — повторил он еще раз. Теперь он стоял возле своей красной «Мазды RX», которая еще никогда не казалась ему такой нелепой и неуместной, словно бред алкоголика или фантазия безумца. В эту минуту Хойкен с удовольствием утопил бы ее в реке.
— Сообщение пришло от управляющего отеля «Соборный», — продолжала тем временем Джоанна. — Приступ случился в номере гостиницы около получаса назад, мистеру Хойкену как раз подавали завтрак.
Георг пытался разобраться в этом круговороте слов. Какой номер? Почему в отеле «Соборный»? Значит ли это, что отец не ночевал дома, в Мариенбурге? Но почему же он ночевал в гостинице, от которой до дома на такси не больше десяти минут езды?
— Сразу сообщили в клинику, — сказала Джоанна. — Узнать, выехал ли транспорт?