Когда они подошли к его кабинету, Кристоф снова оживился:
— Скажи, кто, собственно говоря, эта красавица у тебя в приемной? Я ее никогда здесь не видел. С удовольствием сделал бы ей предложение поехать со мной в Штуттгарт. Я платил бы ей вдвое больше, чем ты, скряга, наверное, платишь.
Хойкен сделал вид, что не расслышал. Сейчас он хотел только одного — как можно быстрее отвязаться от этого хвастуна.
— Встретимся сегодня вечером в «Le Moineau», — сказал он тихо. — На который час ты заказал столик?
— На восемь часов, — ответил Кристоф. У него было продолговатое, словно лошадиное лицо, какое часто встречается у молодых мужчин из Рейнланда. Хойкен подумал, что, когда такие типы ухмыляются, сразу хочется дать им по морде — два-три точных удара в их наглые широкие челюсти.
— До вечера, — сказал Хойкен быстро, потом вошел в приемную и тут же закрыл за собой дверь. Яны в комнате не было, только компьютер тихо гудел и заставка, которую на прощание подарил фирме один практикант, разматывала свой бесконечный путь, который сотрудники трех расположенных ниже этажей находили просто тошнотворным. Фантастически быстрый и бесплотный, ты скользишь с невидимой камерой сквозь ходы и коридоры здания концерна. Иногда попадаешь в тупик, и тогда появляется красно-коричневая кирпичная стена, которая, однако, сразу отодвигается в сторону или поворачивается на месте, рассыпая по картинке маленьких мышек и толстых лохматых крыс. Или маленький фонтан плещется так торжественно, как будто это тайный Грааль. Хойкену все это не нравилось. Каждый раз, когда его взгляд падал на эти картинки, он быстро отводил глаза. Он прошел в свой кабинет и попробовал связаться с Лизель.
— Лизель? Это Георг. Кристоф сейчас в концерне. Он был у тебя до обеда? — Георг слышал, как она помедлила, точно обдумывала, что он хочет от нее узнать.
— Нет, он еще здесь не был, только позвонил, и я приготовила для него и для Урсулы комнаты.
— Прекрасно, Лизель, все в порядке, они должны хорошо себя чувствовать. Пожалуйста, не пугайся, если я задам тебе еще один личный вопрос.
— Что ты хочешь знать?
— Ты знаешь, существует ли завещание, и, возможно, тебе известно, где оно находится?
На сей раз Лизель не медлила, она ответила так быстро и тихо, словно они были заговорщиками:
— Завещание есть, Георг, и в нем сказано как раз то, о чем я тебе вчера говорила.
— Спасибо, Лизель. К счастью, я это знаю, — ответил Хойкен, — но прошу, не говори ничего этим двоим, я не хотел бы, чтобы они были проинформированы об этом уже сейчас.
— Я не собираюсь с ними об этом говорить, — сказала Лизель Бургер. — Мне бы хотелось, чтобы дело решилось в твою пользу, и тебе это известно.