Жидков, или О смысле дивных роз, киселе и переживаниях одной человеческой души (Бердников) - страница 3

С кем же они общаются, эти лики неканонизированных святых? Ответить на этот вопрос -- означает хотя бы отчасти осветить типологию романа, его темное генеалогическое древо. Собеседниками лиц (или ликов) являются: Бог (и тогда диалог претворяется в псалом), "старшой" по клану или по мудрости (и тогда это ода). Женщина воет по усопшему или юноша обращается с высокими торжественными словами к возлюбленной, почтившей его визитом, -- и тогда это плач или мадригал. Или Хорал. И над всем -- неким божеством, чарующим и страшным, царит полуденное светило диалога.

Диалог-беседа двух или большего числа лиц, что может быть древнее, несомненнее, истиннее этого? А между тем -- нет ничего сомнительнее диалога в стихах, по крайней мере, для любителей чистой лирики. Пожелаем им ясности духа в следовании этим новым для них путем опыта. И еще: да не смутит их в дороге обилие сонетных построений: венков, корон, инвенций, фуг -- этих длительных силовых полей, грозящих то и дело выбросить потерявшего ориентир звездоплавателя из накатанной веками траектории.

Поистине, мир наш все еще полон парадоксов, и не стоило бы простонародной публике форума удивляться тому, что "в святилище родит Христа Мадлен, Мари же в капище и служит блуду". Сократ считает своей задачей раскачать жернов, а "облегчать роды" лучше него смогут другие. И сегодня, как две с лишком тысячи лет назад, Сократ остается Великим Непознанным, выстраивая перед "пораженным Божьим чудом созерцателем" во мгновение ока то заоблачный город, то целую цивилизацию, в которой мы не напрягаемся чтобы узнать нашу. Зачем бы это? Но вещный мир, как никогда, роскошен. Вспомните его зверинец или гербарий, или камни -- у вас захватит дух. Или его же экстерьеры: все эти мосты, стогны, мраморы, холмы, энкаустики и так далее, и тому подобное. Для чего они? Иногда (довольно часто) это не сам он всего наговорит, а толково спровоцированный им собеседник течет сам по нужному ему руслу. Как все это, должно быть, в конце концов стыдно, либо тягостно испытуемому! Но пожелаем же ему (если только он сам этого хочет) испить до конца чашу, пока Сократ, невзирая на посулы и угрозы, слоняется по площадям и, отвлекая людей от их прямого дела "строить на песке и пыли", нудит, что есть над головой галактики и облака и что наилучший способ доказать свою необходимость жизни -- с уважением относиться к смерти.

Ник. Новиков

ноябрь 1978 г.

Когда бы даме в ум пришло процвести

Разумством, вежеством и чистотой, -

Пусть ненавистницы пьет взоры той,

Что Тетушкой моей слывет в сем месте.