Замер, услышав лёгкий металлический стук. Нырнул за камень. Вот они, ворота. Одна створа на месте, другая открыта настежь. Внутри кто-то возится.
Так… Вряд ли там больше двух-трех человек. Если застать их врасплох, у меня неплохие шансы. Тихо, прячась за камнями, я перебрался поближе.
Над открытым капотом джипа склонился боевик… Один, больше никого не видно. Подобрав камень, я прикинул его вес в ладони. Обхватил поудобней и запустил, когда мужчина выпрямился. Перед мысленным взором вращался дайс со стертой гранью… Камень попал ашарвану в висок, боевик осел рядом с бампером. Я подождал, но никто больше не появился. Тогда я осторожно пробрался внутрь, и осмотрел помещение. Пусто.
Двигатель пикапа на первый взгляд был в порядке. Ключи? Вот они, в зажигании. Что еще?
Не рискнув заводить машину, пока не появится Ассоль, я тщательно обыскал небольшой ангар: в углу — ящики с оружием, синие пластиковые бочки с топливом, несколько канистр, разобранный пулемет… Продуктов и воды нет. В бардачке — мятая пачка сигарет. Я сглотнул. Курить сейчас — смерти подобно. Язык, кажется, уже потрескался.
Свет на мгновение затмила тень, и вот Ассоль склонилась над оглушенным мною человеком.
— А связать религия не позволила? Пришел бы в себя и пальнул в упор. — она покачала головой. — Детский сад… — вытащила из-под боевика автомат, передернула затвор… Я смутился. Ну почему рядом с ней я чувствую себя младенцем? — Ладно. Давай оттащим его с дороги. — Ассоль взяла мужчину за руки, выжидательно глядя на меня.
Я подумал, каково это: очнуться связанным, беспомощным… А вокруг — никого. Но взяв его за ноги, тут же выронил, от неожиданности.
— Ты что, убила его, пока он был без сознания?
— Не с собой же тащить… — она протянула мне две фляжки. Одна была полная, в другой плескалось на дне. Я смочил горло.
— Можно было оставить здесь. — мы раскачали тело, и забросили его за ящики с оружием.
— Чтобы сам сдох, от жажды? Не слишком жестоко?
— Я не заметил, что ты с ним сделала. — она только мотнула кудрями.
— Поехали. Старик ждет. — Ассоль села за руль.
Я влез в машину. Что-то в продавленном сиденье больно уперлось в задницу…
— Подожди! — я выскочил обратно и побежал к дальней стене. Взял две канистры, подтащил, закинул в кузов. Затем — еще две… — Топливо. — объяснил я Ассоль, снова устраиваясь на продавленном сиденье. — Черт его знает, сколько придется ехать…
Кидальчик закурил трофейную сигарету и щурясь посмотрел на солнце. Заросший, лохматый, в замызганных лохмотьях, сквозь которые проглядывало тощее тело, он был похож на пророка Моисея.