– Милосердная – это какая такая? – снова насторожилась кикимора, пропустив мимо ушей упоминание мага.
– Милая сердцу, – поспешил объяснить Еремеев, а про себя мысленно добавил крылатую фразу: «Кому и кобыла невеста». – Такие обычно дела добрые делают.
– Добрые? Не слыхала про такие. Это как?
– Например, напоить и накормить гостя, в баньке попарить, – припомнил слова из сказки словоблуд.
– Эй, гостья, слыхала, чего я с тобой должна сотворить? – Старуха пнула ногой комок грязи возле пня. Тот застонал и зашевелился. – Оказывается, надо было тебе в рот лягушек с пиявками напихать, залить туда болотной жижи и в котле тебя сварить.
– Не надо! – закричал комок женским голосом. – Лучше убейте.
– И взаправду лучше, но ты же назвалась гостьей, а я сегодня милосердная. Не то что ты. – Кикимора снова перевела взгляд на Еремеева. – Эта девка с двумя подельниками шла по следу. Собиралась предать смерти одного слугу и одного мага. А не тебя ли, часом? – Старушка улыбнулась умопомрачительной улыбкой, от чего Радим даже икнул и рухнул без чувств.
«Не видел он наших фильмов ужасов, никакой подготовки у парня. Хотя бы живой, раз звуки издавать способен».
– Меня убить пытаются по два раза на дню. Причем понятия не имею, за что.
– Небось за добрые дела, – быстро сообразила болотная старуха. – К тебе часто гости заходят?
– Бывает. Правда, пока только те, кто живота лишить хочет.
– А ты их милосердием по темечку? Чтобы долго не мучились?
«Далось ей новое слово! Однако взгляд карги явно изменился, как узнала, что я волшебник. Если опасается, надо этим воспользоваться. Вот только просчитать женщин гораздо сложнее, у меня редко получалось».
– Иногда приходится, – ответил Александр, нахмурив брови.
– Погоди, а ты, случаем, не в гости ко мне заглянул?
– Я в милосердии не нуждаюсь.
– А он? – Старуха указала пальцем на Радима.
– Он со мной.
Еремеев почувствовал, как под ногами заколыхалась почва, и увидел выскочивший из травы темно-зеленый жгут. Коснувшись штанов волшебника, он со свистом скрылся.
– Давай так, – после небольшой паузы заговорила кикимора. – Пусть твой слуга остается у меня. Ты сходи, расскажи все лешему и вместе с ним приходи назад.
«Ну да, а вместе с лешим вы меня и одолеете, – усмехнулся Александр. – Как бы не так».
– Нельзя его тут оставлять. По двум причинам.
– А что ж не по трем-то? – Старушка сощурила глазки до размера щелок.
– Во-первых, чем больше народу отсюда выйдет, тем большее удивление испытает леший, а во-вторых, представь: заглянет к тебе ухажер, а у тебя в доме молодой мужчина. Как бы обиды не случилось, он ведь может решить, что все приукрасы не для него сделаны.