От постоянной сырости любая царапина начинала гноиться; мы с ног до головы покрылись цыпками и какими-то язвочками. Раньше, даже когда наши бритвы затупились до состояния убитых дроблением угля деревенских колунов, мы еще умудрялись поскоблить физиономии моим ножом, который после правильной заточки вполне для этого годился. Ну а теперь мужская часть населения поселка буйно зарастала бородами, потому что бриться стало невозможно из-за постоянного раздражения на коже.
Птицы куда-то пропали, охота не шла, в джунглях во время дождей поспевал лишь один вид плодов. Мы копали клубни жгучей колючки и собирали лягушек, численность которых, к счастью, только возросла. Изредка нам удавалось подстрелить большую водяную крысу или обезьяну, а попадись нам еще раз будущие братья по разуму, пожалуй, мы теперь не побрезговали бы кем-нибудь из них. Все отощали, поникли, оптимизм сохраняла только Мартышка.
Одежда быстро изнашивалась, прела и рвалась. Девчонки перешивали все, что можно, на шорты и жилеты, чтоб мы могли хоть как-то прикрыть наготу. Холодные дни и, особенно, ночи, стали не редкостью, а правилом. Спасаясь от холода, мы учились плести циновки, которые использовали вместо одеял и накидок, и вскоре достигли в этом деле высокого профессионализма.
К концу сезона дождей серьезно заболел Вася. Неделю он еще ходил, а потом только лежал, лишь изредка вставая. Его трясло, а тело покрыли черные струпья, которые рвались и гноились. Мы не знали, заразная у Васи болезнь или нет, поэтому построили для него отдельную хижину, куда носили пищу. Сперва Вася бодрился и говорил, что вот-вот поправится, но дни проходили за днями, а ему становилось лишь хуже. Нам посчастливилось убить еще одну анаконду, больше всех предыдущих, и мы могли его хорошо кормить, но Вася не выздоравливал. Однажды, когда я принес ему обед, он уже и голову от подстилки приподнять не смог.
- Не буду я больше есть, - сказал он. - Не хочу - и бесполезно. Слышь, Серега... Если так получится, что вам когда-нибудь удастся вернуться обратно на Землю... Ты навести моих, ладно? Только не говори им, как я умер. Наври чего сам придумаешь. Ребятишки у меня замечательные, вот увидишь...
Через три дня Васи не стало. Мы похоронили его за оградой поселка, с трудом выкопав могилу - ее все время заливало водой и грязью. Постояли немного под ливнем, да и вернулись к своим обычным делам, ничего не говоря друг другу. Собственно, нам следовало бы радоваться: дождливый сезон заканчивался, солнечные дни выдавались все чаще. Прошел почти год, как мы всемером оказались на дикой планете, и за этот немалый срок погиб только один человек. Но в том-то и штука, что это был один из нас, и каждый чувствовал себя так, словно у него отгрызли часть тела.