– Хоботов! – окрикнул прапорщика Максим.
– А? – откликнулся он, словно из забытья.
– Не хотите помочь своим бойцам? Возьмите у них патроны. Тогда они смогут скорее донести пулемет. Или вы хотите, чтобы они споткнулись и что-то сломали?
– Ах! Господи! Точно! – спохватился Лев Евгеньевич и, накинув себе на плечи ленту, схватил две жестяные коробки с патронами.
– Вот ведь дивное создание… – тихо, буквально себе под нос буркнул поручик, глядя ему вслед. Однако ближайшие солдаты услышали и заулыбались.
Сам же Максим Федорович занялся приведением в боеготовность оставшихся у него солдат. Семеро рядовых и ефрейтор Сапрыкин. Охранение поручик решил стянуть в ударный кулак, чтобы хоть как-то повысить слишком уж жидкую огневую мощь подразделения.
И вот из-за перелеска появился передовой дозор немцев.
Три солдата шли довольно беспечно. Но оно и понятно, судя по обстановке – русский корпус откатился далеко на юг, а отставшие бойцы пытаются его догнать или бесцельно прячутся по окрестным кустам. В любом случае для целой роты они угрозы не представляют…
Максим сжимал в руке пистолет Люгера, прислонившись к обломкам двуколки, заброшенной взрывом на линию траншей. С фронта его было не видно, а он сам мог в щели между досками наблюдать за бойцами противника. Вот в зону видимости входит один немец передового дозора. Второй. Третий. Дистанция – метров двадцать – двадцать пять. Не больше.
– Огонь! – громко кричит поручик, вскидывая пистолет, перехватывая его двумя руками и начиная стрелять. Быстро. Как на тренировке в тире. Благо что война только началась и у личного состава местных воинств еще нужных рефлексов не появилось. Вот и эти трое, вместо того чтобы упасть, словно подкошенные, при первом же звуке опасности сдуру обернулись к Максиму. Но ровно затем, чтобы получить по пуле.
Где-то фоном вдарило разом восемь винтовок, всадив примерно с сотни метров пули в противника. И мгновение спустя застрекотал пулемет, выпуская, как и было оговорено, длинную очередь прямо в эту колонну. А солдаты, попавшие под столь убийственный прием, посыпались на землю словно кегли после удачного броска. Кто-то убитый, кто-то раненый, а кто-то и за компанию.
Максим дозарядил магазин своего Люгера и осторожно выглянул. И тут же нырнул обратно. А там, где только что мелькнула его голова, встали два земляных фонтанчика. Пришлось спешно переползать на новую позицию.
Стрекот прекратился. Пулемет расстрелял ленту и теперь расчет в спешке заряжал вторую.
Редкие хлопки выстрелов с позиций разбитой пулеметной роты ввели немцев в заблуждение. И они с совершенно портовыми матерными репликами ломанулись в атаку. Нет, ну могли, конечно, и что-то уставное прокричать, если бы за ними командир какой высокий наблюдал. А так… по старинке выдали универсальный боевой клич солдат всех стран и народов в формате грубой матерной импровизацией. Очень уж она от страха помогает.