– Нет. Но удалось выяснить, куда он делся.
– Докладывайте.
– После инцидента с интендантской службой поручик собрал своих людей и уехал в ближайший город. Там он продал трофеи еврейской общине и сдал автомобили коменданту.
– Все?
– Нет. Один грузовик он продал общине. Тот, что согласно рапорту, принадлежал поляку. Еще два грузовых и один легковой автомобиль оставил за собой. Топливо с переданных в комендатуру автомобилей слито.
– Ясно, – нахмурился генерал.
– После завершения дел в городке он куда-то уехал. Но уже вечером его видели на дороге, ведущей к немцам.
– В городе что еще он делал? Кроме посещения комендатуры и торговли с евреями?
– Отряд видели возле отделения банка, на рынке и возле телеграфа.
– Вот неугомонный… – тяжело вздохнув, произнес генерал и потер щепотью пальцев глаза с переносицей.
– Максим Федорович отправил телеграмму генералу Ренненкампфу. Вот текст, – произнес адъютант, доставая из папки листок.
– М-да-а-а-а-а… – только и смог сказать Леонид Константинович, пробежавшись глазами по тексту. Всего несколько строк. А оперативная обстановка на фронте передана очень точно и предельно ясно. Текст сухой, лаконичный, емкий. Но главное то, что этот странный поручик знал больше, чем генерал.
– Ваше высокопревосходительство? – вопросительно произнес адъютант после чрезмерно затянувшейся паузы.
– Жилинский, Самсонов и Ренненкампф запрашивают сведения о том, кто такой Максим и какими силами располагает.
– У него двадцать семь человек, пять пулеметов и три автомобиля, – начал на автомате отвечать адъютант. – Не считая винтовок, пистолетов и ручных гранат.
– Хоть что-то ясно в этом деле, – саркастично отметил генерал. – А вот куда он отправился? И зачем? М-да. Вам удалось установить его личность?
– Никак нет.
– Что, совсем ничего?
– Я поднял списки поручиков всего нашего корпуса. Нашел несколько Максимов. Но они живы и здоровы. Возможно, портсигар – подарок близкого человека. И его зовут как-то иначе. Либо он не из нашего корпуса. Но тогда непонятно, что он делал на территории дивизии.
– Это плохо, очень плохо… – покачал головой Артамонов.
– Я опросил раненого полковника.
– Андрея Петровича?
– Так точно.
– И что?
– После его рассказа Максим мне не видится обычным пехотным поручиком.
– Вот как? И почему же?
– Прекрасно образованный. Уровень образования намного превосходит выпускников наших военных училищ. Уверен в себе. Жесткий. Циничный. Решительный. Такие качества у поручиков обычно не встречаются. Кроме того, у Андрея Петровича сложилось впечатление, что Максим воевал.
– Ха! – не удержался генерал от столь очевидной игры в «капитана очевидность». – Судя по результатам его действий, это безусловно. Вот только где?