Уинтер расплатился с таксистом, дав ему щедрые чаевые за превышение скорости, и, не тратя времени, пересел в «мерседес» Андертон. Дилейни была погружена в происходящее за ограждениями, но ничто не мешало ей в любой момент обернуться и увидеть его. А меньше всего Уинтеру хотелось сейчас говорить с ней. С момента взрыва прошло совсем немного времени, и никакой официальной информации еще не было. В этот период ожидания она будет готова на все, чтобы вытянуть из кого-нибудь хоть что-то. Уинтер наблюдал за происходящим через лобовое стекло. Обстановка напоминала муравейник – все бегали туда-сюда с важным видом.
– Мы не спасли ее, – сказал он, нарушив молчание.
– Вы не можете винить себя за случившееся.
– Я и не виню. Не я собирал бомбу и не я привязывал ее к груди Майры.
– Ну да, но лично я чувствую вину. Мне все время кажется, что я могла бы сделать больше, ведь он обходит меня вот уже три года подряд.
– Может, и так, но нужно держать вину в рамках. Она только мешает.
– Ну да. По крайней мере, вы тоже ошиблись – не догадались, что следующей жертвой станет ребенок.
– И впервые я рад, что не догадался.
– Что же все-таки случилось? Он оборудовал бомбу наклонным переключателем?
Уинтер покачал головой.
– Я уверен, выключателя не было. Просто убийца использовал Коуди как орудие шантажа. Он сказал ей: «Делай, как я скажу, или мальчик умрет», – и, услышав это, Майра была готова на все. Связь между матерью и сыном неразрывна. Сильнее связи не бывает. В этой ситуации большинство матерей не задумываясь пожертвуют собой. Но есть и хорошая новость.
– Разве?
– Следствие снова активизировалось, а значит, появится новая информация, которой еще вчера у нас не было. Во-первых, в этом году он решил все сделать утром. Во-вторых, он использовал в качестве взрывателя сына, а не мужа. Зачем ему понадобилось значительно менять привычную схему?
– Он использовал Коуди, потому что Майра и ее муж не жили вместе.
– Да, но почему бы просто не взорвать замужнюю женщину?
– Хороший вопрос, – пожала плечами Андертон.
Уинтер некоторое время наблюдал за полицейскими, ошивающимися около места преступления.
– Нам нужно попасть в дом. Там ответы найдутся.
– И как нам это сделать?
– Мы можем подойти к двери и потребовать, чтобы нас впустили. Вы тридцать лет проработали в полиции, да и я уже за несколько раз примелькался. Они нас примут с распростертыми объятиями.
– Не думаю, что Фримен так же видит ситуацию, – сказала Андертон, почти что улыбаясь.
Уинтер посмотрел на дом и на фургоны. Дилейни оживилась, как после капельницы с кофеином.