– Из жизни, господин Инсаров, – парировал Мериме.
– Но не забывайте, что она не могла бродить по лесу в одиночестве, даже не известив об этом мужа, – возразил я. – Ведь если графиня не считала это свиданием, то ей незачем было таиться.
– Это в случае, если она была нормальна.
– Но сей момент нужно вначале выяснить.
– У кого? Муж может отрицать болезнь жены, а окружающие едва ли знали ее достаточно хорошо.
– Почему вы так считаете?
– Если она общалась со многими людьми, то вряд ли была сумасшедшей. Муж не стал бы держать здоровую жену дома. Но если она вела жизнь более или менее затворническую, то мы можем и не узнать, был причиной этого душевный недуг или же дело в ее характере.
– А может, муж просто ревнивец и не выпускал жену за порог, опасаясь измены? – предположил я.
– И это вполне вероятно. Тогда не исключено, что у него были основания для этого. Кто знает, обладала ли его жена высокой нравственностью. Если же дело все-таки в том, что муж обыкновенный тиран, то можно понять, почему она разговаривала с лесником.
– Да?
– Разумеется. Ей было скучно.
– В этом случае ее мог убить и муж. Если он и вправду такой ревнивый, как вы предполагаете. Например, Киршкневицкая влюбила в себя Бродкова с целью уговорить его помочь ей сбежать от мужа. Тот узнал об этом или настиг ее во время бегства.
– Тогда Бродков должен подозревать графа. Особенно если тот был в курсе побега супруги, – проговорил Мериме и выпустил клуб дыма. – Но в таком случае лесник наверняка выложил бы местной полиции свои соображения. Кроме того, в его рассказе я услышал больше сожаления, нежели горя и скорби по возлюбленной.
– Признаться, я тоже. Но мы ведь не знаем, любил он графиню или просто помогал ей.
– Мы и этого не знаем, – вставил Мериме.
– Согласен. Речь идет о предположениях. И вообще, Бродков мог руководствоваться другими мотивами.
– Между прочим, у графа наверняка есть и сабля, и шпага, и куча другого холодного оружия. Я могу живо представить себе, как он хватает со стены коллекционный палаш и бросается в погоню за неверной женой. – Мериме вдруг рассмеялся и заявил: – Знаете, господин Инсаров, мы с вами говорим о мотивах одного из трех преступлений, а сами еще даже не доехали до Кленовой рощи!
– Вы правы, – согласился я. – Но расследование начинается сразу после совершения преступления и происходит прежде всего в голове. Кленовая роща даст только улики, материал, а правду придется искать нам самим.
– Это так, – согласился Мериме. – Ну а сейчас, пожалуй, мне пора идти спать, – он поставил пустой стакан и поднялся. – Доброй ночи.