«Хватит нелогичных чудес на сегодня. Мне этого хватит».
— Нет, сэр, не знаю, — прошипел он. — Молитесь, чтобы я не узнал.
— Это угроза, сэр? — он старался звучать менее испуганно.
— Не угроза, человечек, — Микал улыбнулся, и это было жутко. — Предупреждение.
Он пошел по двору.
Хартхелл, кучер, ворковал с лошадьми, и конюх с широкими черными глазами и кривым телом вышел из тени конюшни и поспешил помочь. Звери фыркали, топали, бока сияли, копыта цокали, как колокольчики, высекая из камней искры.
Клэр прислонился к грязному боку кареты. Заморосило, и его нос заполнил едкий запах тумана. Нога болела, голова была полна шума, и он подозревал, что ему плохо.
Немного коки ему поможет. Сначала он переоденется, а потом скажет Людо поспешить…
Но Людо не было, он остался в холодной земле, и кровь колдуньи была на его гробу. Этого, может, неаполитанец и хотел. Лучше было бы сгореть, как делали с воинами язычники в холодных странах.
Глаза Клэра были полны горячих слез. Он спешил в дом, радуясь, что слуги еще не вернулись с кладбища и не видели его в таком состоянии.
Глава восьмая
Я просвещу тебя
— К вам посетитель, мэм, — Финч скривился со страхом. Он словно съел лимон, значит, его впечатлял статус гостя… или наоборот.
Эмма убрала от глаз мокрый платок. Ее кабинет был плохо освещен, кожаный диван, на который она рухнула, был слишком твердым. Но это был не пол, и если мебель видела, как она себя вела, какой слабой казалась, она не расскажет.
Как и Финч, и она мягко ответила:
— Я не принимаю, Финч. Спасибо, — полки с книгами в кожаных обложках — все были полезными — хмурились, но огонь в камине приятно согревал.
Финч тихо кашлянул.
«Ясно».
— Хорошая карета следовала за нами от кладбища, — пробормотала она. — Да. Они не передали открытку?
— Нет, мэм.
«Конечно».
— Микал?
— В курсе, мэм.
«Надеюсь, он…».
— Что скажете о карете, мистер Финч? — ее дворецкий казался обычным, но не был глупым. Его не обмануть так просто.
Его скривившееся лицо напряглось, ошейник вдавился в кожу. Ошейник продлевал ему жизнь, но он все равно старел.
— Не карета, а стража. Они следят за всей улицей, мэм.
— Вот как, — они все старели. Северина Нойон порой хромала, старые раны давали о себе знать. Изобель и Кэтрин, когда-то юные девушки, уже не были молодыми, они вышли бы замуж, не будь у нее на службе. Как и Бриджет с Элис. Ей стоило заняться этим.
Жизнь Примы была долгой, это было бременем и без философского камня. Она хотела сделать Клэра вне времени, а еще успокоить совесть.
Но все же…
Финч вернул ее в реальность.
— Они прибыли одновременно с поваром и девушками.