Людовико еще цеплялся за жизнь, черные нарывы лопнули, и он лежал, слабый, но еще дышал, бинты меняли каждые пару часов, пока заживали раны. Его темные глаза были как у сокола в плену, горели от слабости, с которой он боролся, его тело гнало болезнь. Это была не Красная, его волдыри были черными, а Клэр не мог отвечать на вопросы.
Маркус держал Клэра за плечи.
— Легкий, как перышко.
Гилберн схватил ноги ментата.
— Не с этой стороны, сэр.
«Это Клэр, не…» — она не смогла закончить мысль. Она стояла в вонючей мастерской, смотрела на груду мокрой ткани, что была Францисом Вэнсом. Уголек еще горел в его органах, но это, скорее всего, были нервы, и его мясо медленно лишалось воспаленной жизни.
Ей было все равно.
— Это наружу. Его унесут.
— Да, мэм, — Финч не кривился от отвращения, но было близко. — Мэм?
Огоньки плясали под кипящими перегонными кубами, пол был скользким, его лучше не разглядывать. Бумаги со странными заметками валялись всюду, некоторые были мятыми, некоторые прилипли к жидкостям. Туалет точно был кошмаром. Она могла очистить все чарами.
Но не сейчас. Это было ужасно — Клэр обычно был аккуратным, даже когда его мозг занимали серии экспериментов и вопросы. Она видела бардак, когда его способности не использовались, и он страдал от проклятия ментатов.
Скука. Если не тренировать и не использовать, логика, как и магия, атаковала носителя.
Финч кашлянул.
Она пришла в себя. Газеты были полны диких выдумок. И посылать слуг в Лондиний стало, по меньшей мере, проблематично.
— Да?
— Еще вызовы, мэм. От короны, — в его тоне был страх, или дыхание перехватило?
— Да, — она медленно повернулась по кругу. Стены были в брызгах разных субстанций. Может, стоит все выжечь.
Можно было очистить так весь гниющий город, да? Пустяк для главной. Стоит лишь захотеть, и весь мир будет гореть.
Здание было сложнее.
«Ты не думаешь», — философский камень из мертвых рук Левеллина давил на грудь… и она не сдавалась поэтому болезни, потому не страдали и ее слуги.
Но Клэр так защищен не был. Он не был слугой или Щитом. Он был просто… чем?
«Кто он для меня? Осмелюсь ли я назвать?».
Появились Гораций и Тиг, Финч указал им уложить тело Вэнса за воротами для собирателей трупов.
— Леди так хочет. Скорее, господа.
«Леди так хочет».
— Финч, — хриплый голос, словно она не провела несколько дней в библиотеке, пела заклинания до онемения языка, чтобы не обрушить поток жгущей магии.
— Да, мэм?
— Пусть Хартхел снова седлает лошадь. Если служанки и повариха пойдут на рынок, пусть с ними будет вооруженный лакей. Микал?
— Все еще рядом с мистером Людовико.