Он протянул руку и пальцем подцепил черный камень с красной щелью. Потом его рука сомкнулась на камне, а когда пальцы разжались, камень исчез. Его заменил маленький серебряный ключ.
– Думаю, я тебе это обещал, – продолжил темный человек. – В другой тюрьме. Он соврал… Я всегда выполняю свои обещания, так, Ллойд?
– Да.
– Другие бегут, собираются бежать. Я знаю, кто они. Я знаю все имена. Уитни… Кен… Дженни… да, я знаю все имена.
– Тогда почему ты…
– Не положил этому конец? Не знаю. Может, лучше позволить им уйти. Но ты, Ллойд, ты мой хороший и верный слуга, так?
– Да, – прошептал Ллойд. Он это признавал. – Да, пожалуй, что так.
– Без меня ты мог заниматься только мелочовкой, даже если бы сумел выбраться из той тюрьмы. Правильно?
– Да.
– Тот парнишка Лаудер это знал. Знал, что я смогу сделать его сильнее. Выше. Вот почему он шел ко мне. Но его слишком уж переполняли мысли… слишком переполняли… – На лице Флэгга вдруг отразилось замешательство, он разом постарел. Потом нетерпеливо махнул рукой и вновь засиял улыбкой. – Может, все идет плохо, Ллойд. Может, и так, по причине, которую даже я не могу понять… но у старого мага припасено в рукаве еще несколько фокусов, Ллойд. Один или два. Теперь слушай меня. Времени мало, если мы хотим остановить этот… этот кризис доверия. Если мы хотим подавить его в зародыше, да. Завтра мы покончим с Андервудом и Брентнером. А теперь слушай меня очень внимательно…
Ллойд лег спать уже после полуночи, а заснуть смог лишь в предрассветные часы. Он переговорил с Крысоловом. Переговорил с Полом Берлсоном. С Барри Доргэном, который согласился с тем, что всю работу, как и хотел темный человек, удастся – и следует – завершить до утра. Стройка на лужайке перед отелем «МГМ-Гранд» началась около десяти вечера двадцать девятого сентября. Десять человек со сварочными аппаратами и молотками взялись за дело. На лужайку подвезли большое количество металлических труб. Сборка велась на двух грузовиках с безбортовыми платформами, которые установили перед фонтаном. Сварочные вспышки скоро собрали толпу.
– Посмотри, мама Энджи! – крикнул Динни. – Это фейерверк!
– Да, но хорошим маленьким мальчикам пора спать. – И Энджи Хиршфилд увела малыша, ощущая страх в сердце, чувствуя, что грядет что-то плохое, возможно, столь же плохое, как сам «супергрипп».
– Хочу посмотреть! Хочу посмотреть на искры! – плакал Динни, но она увела его быстро и решительно.
Джули Лори подошла к Крысолову, единственному мужчине в Вегасе, который казался ей слишком жутким, чтобы переспать с ним… ну, разве что совсем на безрыбье. Его черная кожа блестела в сине-белых всполохах сварочных дуг. Он напоминал эфиопского пирата: широкие шелковые шаровары, красный пояс, ожерелье из серебряных долларов на жилистой шее.