Мистер Бергер съежился. Из-за изгиба полотна он не мог видеть момента столкновения, а звуки чудовищного происшествия утонули в реве тепловоза. Когда мистер Бергер открыл глаза, женщины на рельсах уже не было, а экспресс продолжал свой путь, уносясь вдаль.
Мистер Бергер подбежал к тому месту, где в последний момент находилась незнакомка. Весь в напряжении, он ожидал увидеть худшее – рельсы в пятнах крови и кусках разорванной плоти, – но там ничего не было. Впрочем, опытом в подобных делах он не обладал, а потому и понятия не имел, что происходит, когда поезд на запредельной скорости сшибает человека: остается ли на земле лужа кровавых ошметков или вообще ничего. Возможно, сила удара раскидала останки женщины во всех направлениях, а может, и отволокла ее изувеченный труп дальше по рельсам. Обыскав кустарник, мистер Бергер прошел по путям, но не обнаружил ни крови, ни обрывков одежды. Не нашлась даже красная сумочка. Но он же видел женщину! Она не могла оказаться плодом его воображения.
Мистер Бергер задумался. В Глоссоме даже не было полицейского участка, зато он имелся в Морхэме, милях в пяти отсюда. Мистер Бергер, не мешкая, направился к будке с телефоном, находящейся в станционном здании, и позвонил в полицию, рассказав о происшествии, свидетелем которого он явился. Ему дали указание сесть на скамейке снаружи и дожидаться прибытия патрульной машины.
III
Полиция проделала, в сущности, то же, что и мистер Бергер, – правда, прибегнув к бо́льшим затратам (естественно, включая и оплату сверхурочных). «Бобби» оглядели кусты и рельсы и навели по Глоссому справки, не пропадала ли какая-нибудь из его жительниц. Затем полисмены поговорили с машинистом поезда (состав уже продержали целый час на платформе в Плимуте, поскольку в это время шел осмотр тепловоза и вагонов на предмет следов человеческих останков).
Мистер Бергер, который послушно оставался на перроне, был повторно опрошен инспектором из Морхэма. Инспектора звали Карсуэлл, и теперь его манеры были гораздо холодней, чем поначалу. Вскоре после поисков тела стал накрапывать дождик, и Карсуэлл со своими людьми основательно промокли. Намок и мистер Бергер, к тому же он почувствовал, что его потряхивает мелкий, но стойкий озноб. Видимо, от шока. Быть свидетелем человеческой смерти ему еще не доводилось. Безусловно, это глубоко на него повлияло. Инспектор Карсуэлл стоял в сгущающихся сумерках, шляпа на нем была примята, а руки засунуты в карманы пальто. Его коллеги готовились к отъезду, а двух собак-ищеек увели обратно в фургон, на котором прибыла полиция. Расходились и горожане, собравшиеся поглазеть на происшествие: кое-кто из них бросал на мистера Бергера любопытные взгляды.