– А что, мало того, что уже случилось? – парировал Батяня. – В таком деле спешка ведет к лишним неприятностям. По-моему, достаточно и того, что с нами всеми произошло.
Любинский презрительно поджал губы, но ничего не ответил. Прибывший Ломакин принес с собой еще один спутниковый телефон, взятый на катере у губернатора.
Сержанта завалили вопросами. Ломакин рассказал о том, как он пробирался через болото и тайгу, однако детали уже не имели значения – главным был результат. Благодаря принесенной карте выяснился маршрут, который и предстояло осуществить четверке. Имелся еще один вариант, по которому более коротким путем можно было выйти к реке, где их и подберет катер.
Выслушав эту важную информацию, губернатор жадно схватил телефон.
– Тут ведь еще что, товарищ Пересветов, – скромно сообщил сержант, – ваши люди просили передать, что с вами пару раз хотели связаться эти...
– Ну? Кто еще? – нетерпеливо спросил губернатор.
– Да авиаторы. Что-то срочное.
– Хм... – И надо же было такому случиться: едва Дмитрий Степанович взял в руки телефон, как тут же раздался звонок.
– Вот так, – пробормотал он, – губернатор нужен всем. Ни минуты покоя...
Кивнув, Пересветов зашагал в сторону. Время сечас такое, что лишние уши ему совсем были не нужны.
– Слушаю, – брюзгливо сказал в трубку Дмитрий Степанович.
– Добрый день, господин губернатор. С вами говорит Сергей Шахов, журналист Первого канала, с вами договаривались.
– А, да, здравствуйте, Сергей, – резко изменив тон, теперь уже приветливо отозвался Пересветов, – рад вас слышать.
Губернатор вспомнил о том, вчерашнем, звонке из Москвы. Он был уверен, что разговор сейчас пойдет о будущей игровой зоне. Информация, реклама, тем более по одному из центральных каналов, ему была ох как нужна. Так что он прокашлялся, прочищая горло, и приготовился к интервью.
Шахов был журналистом известным, и Дмитрий Степанович предвкушал немалую пользу отбеседы.
– Мы можем начать интервью? – столичный журналист, не теряя времени, сразу приступил к делу.
– Да-да. Конечно, – губернатор устроился на ящике поудобнее и откашлялся, – прошу вас, спрашивайте.
– Тогда первый вопрос. Что вы скажете о пропавшем вертолете, перевозившем отработанное ядерное топливо? – прозвучали, словно гром среди ясного неба, слова.
Если Пересветов в этот момент мог бы увидеть себя в зеркале, то немало подивился бы своему неприглядному виду, отвиснувшей челюсти и выступившему холодному поту. Подобного удара он никак не ожидал.
– Что?.. – одеревеневшим языком переспросил он. – Как пропал?
– Это я бы хотел выяснить у вас, господин Пересветов, – донеслись слова из далекой столицы, – но вижу, что вы впервые об этом слышите.