— Шо пялишься?
— Да так. Память.
Змей открыл пасть, но вместо спаляющего всё вокруг пламени оттуда потянулись жёлтые струйки дыма. И тогда Горыныч сипло засмеялся:
— Ты ше Ифан Непомнящий… Неушели не фсё сапыл?
— Забыл-то, может, и всё. Да только не насовсем.
— А шо стесь телаешь?
— Меч тебе вернуть хочу.
— Это ше тфой… — Горыныч захрипел, закашлялся, начал сипло лаять. Иван не сразу понял, что такой у Змея смех. — Ох, Ифашка… Ты ш этим мечом-клатенцом лишил меня твух колоф… И остальную не пошалел пы, если п не Кащей…
Он так и умер — смеясь. То ли прекратило биться сердце, то ли распались лёгкие, то ли просто Горынычу пора пришла.
Тогда, отдавая меч Ивану, Змей тоже посмеивался:
— Фосьми на толкую память опо мне, Ифашка…
Поднятый соображал плохо ещё: не мог понять, как оказался в этой местности, где всё неправильно — иссиня-белая трава, жёлто-зелёное небо, по которому движется чёрное солнце, — да и кто вообще сам таков? Кащей назвал его Иваном, Горыныч кликал Ивашкой… Значит, имя известно. В отличие от всего остального.
— Царефна — хитрая ветьма, — продолжал веселиться Змей. — Смотри, не перепутай с Папой Якой.
Больше всего Ивану досаждала какая-то неправильность в Горыныче, и недовольство свербело внутри, как заживающая рана под повязкой. Так хотелось сорвать плотную ткань и расчесать саднящее место… Вот тогда Иван и начал вспоминать — именно в тот миг, когда зуд стал совсем невыносим.
У трёхглавого Змея Горыныча осталась всего одна голова — вот что сбивало с толку. И дымчатая седая чешуя, которая раньше переливалась всеми оттенками зелёного. И сиплый старческий голос, гремевший когда-то тройным трубным гласом.
— Где ещё две твои головы? — обрадовано спросил Иван.
Змей вместо ответа полыхнул огнём. Иван непроизвольно пригнулся и ощутил, как затрещали от жара волосы на макушке.
— Пшёл отсюта! — злобно прошипел Горыныч.
Кащей ведь не просто так на Калинов мост выехал. Он вёз царевну. Он отпускал её, надо было давно сообразить. Наверняка эти двое тогда и договорились об убийстве царя. Вот только дальше у них что-то не сложилось. Видимо, из-за поимки Серого Волка царевной Кащей отказался выполнять соглашение. И тогда она похитила Ягу, чтобы вынудить его соблюсти уговор.
А Кащей пробудил Ивана.
Всё находится на поверхности, надо лишь суметь увидеть.
В кащеевом дворце бушевало празднество. На Ивана никто не обращал внимания, и он без препятствий добрался до пиршественной залы. Суетились ведьмы в чёрных платьях, неприкаянно бродили беспокойные покойники в пёстрых лохмотьях на распадающейся плоти, белесым клочковатым туманом с места на место перелетали духи, на полу резвились синеволосые мавки. За столом ревели песню оборотни всех мастей, сверкали длинными зубами красноглазые упыри, прячущие свою бледную кожу под чёрными одеждами с серебряным шитьём, шумели рогатые бесы, поросшие длинной бурой шерстью.