– Ой! Мамочка моя! Это же Толик!
– Толик? Какой Толик?
– Ты его знаешь?
– Ну еще бы мне его не знать. Это мой Толик!
– Погоди, это что, тот парень, за которого ты замуж собиралась? – обалдело переспросила Катя. – Сын твоей заведующей?
– Он самый.
– А что он тут делает?
– Понятия не имею.
– И он… что? Мертв?
Марина дотронулась до кожи Толика. Она была холодной. Впрочем, крови видно не было. Подруги стащили с парня куртку, а ставшая уже своего рода экспертом в таких делах Катя побежала за зеркальцем. Маленького она почему-то не нашла, в металлической раме снимать не стала, поэтому приволокла один из осколков разбитого зеркала. При виде его Жанну передернуло.
– Нашла что принести.
– Ничего другого не было, – оправдывалась Катя. – Да ему не все ли равно? Он же уже мертв.
Но Толик был жив. Слабое, очень слабое дыхание все же заставило осколок зеркала немножко запотеть. И Марина, приложив ухо к груди бывшего жениха, уловила сердцебиение. Редкое и слабое, но оно все же присутствовало.
– Врачей! Скорее!
– Я сама врач.
Марина постаралась припомнить все, что им читали из курса экстренной медицинской помощи. Получалось, что для Толика они могут сделать не так уж много. Поднять ему ноги, так они и так у него в гамаке задраны. Вынести на свежий воздух, так он и так на улице. В общем, врачей они вызвали, описали ситуацию, и врачи приехали довольно быстро. Ну, для сельской местности вообще моментально. Уже через полчаса возле Толика хлопотала бригада докторов, которые обкололи его всем, чем возможно. Благодаря этим мерам Толик задышал, слегка порозовел, и ресницы у него затрепетали.
– Он приходит в себя. Доктор, что с ним было?
– Боюсь, ничего хорошего.
– Но ран не видно.
– Его пытались задушить.
И врач приподнял своего пациента за подбородок, дав Марине увидеть багровую полосу, пересекавшую шею парня.
– Кто-то напал на него и попытался задушить веревкой или ремнем. Но ваш знакомый лишь потерял сознание, а не умер. Душитель оказался в таких делах человеком неопытным.
– Вы думаете?
– Опытный преступник сразу бы сломал ему шейные позвонки, и тогда шансов у бедняги бы уже не было. А так его бросили, сочтя мертвым. Как он очутился в вашем гамаке? Это вы его сюда положили?
– Нет, он так и качался.
– Мы так его и нашли.
Врач посмотрел на девушек с большим сомнением:
– Сам он забраться в гамак да еще и укутаться с головой курткой вряд ли бы смог. Его кто-то должен был сюда поместить. Или же… Или же на него должны были напасть прямо тут, когда он спал у вас в гамаке.
Подруги молчали. А Марина с ужасом понимала, что ситуация лично для нее чревата множеством осложнений. Во-первых, пострадавший ей хорошо знаком. И не просто знаком, одно время он даже считался ее женихом. Потом они расстались, верней, он ее бросил. И это может в глазах полиции послужить мотивом для покушения на убийство. Никто же не знает, что Марина давно простила этого нюню. Но полиция – это полбеды. В конце концов, Толик остался жив. И когда очухается, сумеет объяснить, что Марина вовсе не причастна к покушению на его жизнь. А вот его мама…