Если бы Лиза была благородного воспитания и более чувствительна, то возможно уловила бы, в тоне экономки легкие нотки насмешки. Но, всё происходящее окончательно стало непонятным и тон, и намеки экономки совсем не произвели никакого впечатления.
– Через полчаса в столовой накроют к обеду, прошу вас не опаздывать, – экономка сухо откланялась и вышла.
Лиза полежала с минуту и встала с кровати, подошла к большому шкафу у стены и открыла. Внутри, висело несколько платьев, одно она узнала. Серое форменное платье горничной для работы у княгини Ершовой. Надевать чужое Лиза не желала, поэтому надела своё. До выяснения всех обстоятельств она, всё же, решила пообедать.
Тот факт, что кто-то оплатил дом для неё, совсем не радовал. И намерение сейчас же искать работу, дабы не быть никому обязанной, прочно укрепилось. Принимать такие подарки как квартира она не собиралась, рано или поздно за всё придётся расплачиваться. Если человек сделал это, непременно захочет что-то взамен. Лиза не собиралась становиться чьей-то собственностью и всеобщим посмешищем. А значит, нужно будет уйти. Пусть, это место, занимает кто-то другой.
Звякнул колокол, инстинктивно Лиза проследовала туда, где находилась столовая. Просторная комната с овальным столом посредине, светлая и уютная. Нежный оливковый на стенах и потолке сходился с белым в замысловатых узорах. Лиза присела на резной стул. Горничная подала суп. Запах этого супа, приятно щекотнул ноздри. Лиза взяла ложку, зачерпнула из тарелки и поднесла к губам. Наслаждение, которое она испытала, можно сравнить с глотком свежего воздуха после удушья. Такого вкуса, Лиза не ведала никогда. Следом за супом подали рябчика, запеченного в виноградном листе. В жизни Лизы не было ничего подобного. Она часто видела, что едят князья, сама подавала, но никогда этого не пробовала. А тут, такое – подают, и ей самой – прислуживают.
Это только для неё.
Лиза пребывала в крайнем смущении. Было неловко. Но после обеда, мысли её стали совсем меняться. Она помнила слова экономки. Кто-то поселил её здесь для того, чтобы содержать в любовницах. И, то ли несколько дней голодания, то ли божественный вкус этой неземной пищи, уютные комнаты, или мягкая кровать, Лизе, вдруг, захотелось остаться здесь навсегда. Жить в этой квартире, выходить на улицу. Наряжаться. Быть просто свободной от всего. Чистой, красивой. Почувствовать то, что чувствуют Они. Пожить как Они. И пусть на содержании. Пусть ненадолго.
А если остаться? Принять это. Ведь ни кто, в этом большом городе, её – не знает. Покориться судьбе. И пусть так будет.