– Матушка, Софья Андреевна, а что ваша мигрень, прошла не иначе. Выглядите вы сегодня вполне свежей. Отдохнули, небось. Выспались.
– Да, – рассеяно ответила княгиня, – вы совершенно правы.
– Что с вами матушка? Вы как будто чем-то расстроены, – забеспокоилась Ольга.
– Ах, нет дитя моё. Всё хорошо. Просто, – она остановилась на мгновение, – просто вспомнила свой первый бал.
Весь вечер они сидели в гостиной, разговаривали, пили чай. Вспоминали вчерашнее, прошлое и ещё много чего. И ни кто не спрашивал, где же Алексей. Ольга была удовлетворена тем, что знала – он на службе, улаживает какие-то срочные дела.
Княгиня и тетушка догадывались, что может сейчас происходить. Иногда, они грустно смотрели одна на другую и вздыхали. Они понимали, влияние их на жизнь Алексея неизбежно, и если нужно, они пойдут на любые, даже самые жесткие меры.
Наутро после бала, Алексей проснулся рано. Встал, быстро оделся. Ольга подняла голову от подушки и сонно спросила:
– Ты куда?
– На службу. Много срочных дел накопилось.
Вышел не прощаясь.
На улице Б. он был, уже через полчаса. Дернул за шнурок колокольчика. Спустя минуту, дверь открыла заплаканная горничная. Алексей вошел и, не снимая плаща, быстро поднялся по лестнице. Горничная кинулась за ним.
– Я сейчас позову Элеонору Захаровну, – пролепетала она.
Алексей зашел в гостиную огляделся, всё как всегда. Быстрые шаги. Он обернулся. Экономка стояла в дверях. На лице страх и недоумение.
– В чем дело? – громко и требовательно спросил Алексей.
Она приложила пальцы к губам и покачала головой.
– В чем дело? – почти прокричал он.
– Пропала. Елизавета Васильевна – пропала.
– Как пропала? Что вы говорите? Куда она могла пропасть? С чего вы взяли?
Экономка подошла к двери в спальню и распахнула её. Алексей остолбенел на пороге. Одежда раскидана. Шкафчики открыты. Видно, что здесь впопыхах собирались.
– Драгоценности все пропали, – чуть не плача, говорила экономка.
Алексей прошел в спальню и сел на кровать. Он задумался. Потом повернулся:
– Как это случилось?
– Горничная рассказала, что пришел человек, слуга. Якобы, от вас принёс письмо срочное. Сказал, на словах нужно что-то секретное передать. Горничная к Елизавете Васильевне его провела и ушла. Всё это, в девять вечера было. Утром я пришла и вот это всё увидела, – она достала платок и смахнула набежавшую слезу.
– Оставьте меня, – Алексей, сказал это почти шепотом.
– Она беременна.
– Что?
– Елизавета Васильевна беременна. Она хотела вам сказать, но вы не приходили долго. Хотела послать письмо, но это, могло быть опасно.