Меня осенило: моя мачеха. Вот кто звонил мне.
– Простите, я…
– Твой отец все это время пытался связаться с тобой. Мы думали, что-то случилось! Ты не ответила ни на один звонок!
– Я не получала никаких сообщений… – Насколько я помню, телефон почти никогда не звонил. Тогда откуда появились все эти бесчисленные пропущенные звонки?
– Мы звонили по этому номеру, Хлоя. Этому номеру. Твой отец звонил. И я. На твоей голосовой почте закончилось свободное место. Мы уже хотели обратиться в полицию, но твоя мать связалась с нами и сообщила, где ты.
– Вы говорили с Воробьем?
– Да. Она нам позвонила. Ты же знаешь, как мне неприятно разговаривать с этой женщиной, но она хотя бы говорит по телефону.
Наверное, Руби заставила нашу мать позвонить им и стать моим алиби, иного объяснения мне в голову не приходило.
– Простите, – снова сказала я.
– Должно быть, с твоим телефоном что-то не в порядке, Хлоя, – сказала моя мачеха. – Твой отец ужасно волновался.
– Да ну, – ответила я.
Конечно, я не верила ей. Пусть сейчас с моим телефоном действительно творилось что-то странное, но в городе он работал прекрасно: у меня не было никаких проблем со связью, по крайней мере до этой ночи. Он явно лишь притворялся, что звонил мне. Наверное, обрадовался, что избавился от меня на все лето и никто не станет захламлять его лужайку.
– Да, именно, – сказала моя мачеха. – Не будь такой язвой. Оставайся на линии, я побегу позову твоего отца. Только не вешай трубку, Хлоя. Он хочет поговорить с тобой.
Пока ждала, я взяла себя в руки и решила идти дальше. Эта дорога в конце концов выведет меня на более оживленную, типа трассы, и там мне удастся отыскать машину, водитель которой согласится довезти меня до города.
Города, где не исчезают девчонки, по крайней мере навсегда, и где никто не может умереть до тех пор, пока этого не захочет моя сестра. Даже если все это происходило в моей голове и я навсегда уничтожила Лондон, позволив ей покинуть наши границы, мне все равно хотелось вернуться домой. Где все контролировала моя сестра. Где все имело смысл.
К телефону подошел мой отец и сразу же взял быка за рога:
– Ты не останешься в Нью-Йорке. У твоей сестры нет никакого права зачислять тебя в школу, и я не знаю, что за идиоты руководят этой старшей школой, но они не могут… когда ты вернешься домой… знать не знаю, что за Джона… позвонил в тот дом… даже нет автоответчика… передай своей сестре, я сказал… не позволено… жалкая пародия на мать… ты слышала меня, юная леди?
– Я тебя не слышу, – сказала я, что отчасти было правдой. Просто мне нравилось знать, что Руби хочет, чтобы я оставалась здесь. Она не собирается снова отпускать меня, и я была этому рада.