– Сбой программы или нечто подобное. А может, произошло непредвиденное, и теперь задействован новый план. Резервный. На случай, если со старым что-то пойдет не так. Думаю, Обломок экспериментирует с этой чумой. Для этого и применил гигантскую пространственную аномалию. Для изоляции. А в подопытных у него – весь город.
– Чего он хочет добиться?
Вновь пожатие плечами.
– Идеальный вирус. Идеальный переносчик. Программа биологической очистки планеты.
– Гребаный Экибастуз! – медленно, со вкусом выговорила Кармацких. – И как это остановить?
На сей раз, впервые за время их знакомства, Нина не отреагировала на уродливую усмешку напарника.
– Думаю, ты и сама знаешь.
– Консервация?
– И схлопывание пространственного кармана. Чтобы не выпустить отсюда ни одного потенциального носителя вируса.
Нина прикрыла глаза, переваривая эту новость.
– Господи, целый город! Как в Краснотайгинске!
– А кому сейчас легко? – философски заметил Дмитрий.
Кармацких очень захотелось ему врезать за этот равнодушный тон. Так, чтоб кровь из носа и зубы вылетели. Но она сдержалась. В конце концов, он мог сюда вообще не лезть, не рисковать собой. И тогда через некоторое время чума истребила бы Лесногорск, а затем, когда аномалия раскрылась бы, принялась и за остальную планету. И это еще может произойти, если они не сделают то, что должно. Нине многое хотелось сказать напарнику, но с языка сорвалось совсем не то, что мыслилось первоочередным.
– Скажи, а я… я еще не заражена?
– Пока нет. Я не чувствую в тебе этой болезни.
Кармацких и сама удивилась накрывшему ее громадному облегчению. Можно подумать, эта информация что-то для нее глобально меняла. Выполнение приказа о консервации наверняка приведет ее к смерти. Разве что смерть эта будет не напрасной. Наступил какой-то странный паралич. Физический и ментальный. Она не могла заставить себя завести машину и поехать в сторону замка, хотя и понимала, что надо, да и напарник говорил, что времени в обрез. Но сейчас он ее почему-то не торопил, и Нина была этому только рада. Какие бы там ни были соображения насчет общего блага и спасения мира, вот так взять и двинуться навстречу своей смерти очень нелегко. Это в книжках и фильмах герои жертвуют жизнью как-то буднично, спокойно, находя при этом слова утешения для остающихся в живых. В жизни все куда менее красиво… и страшно. Да, страшно.
В АПБР оперативниками работают разные люди. Многим из них нечего терять. Нине же было ради кого хотеть вернуться. Михаил ничего не знал о ее работе. Он был обычным парнем, не особо красивым, не спортивным, но… блин, как же с ним было интересно! Нина балдела от их разговоров. И вживую, и в соцсетях. Мало кто в этой жизни заставлял ее столько улыбаться, как он. Да никто, если честно. Поймав себя на том, что и сейчас расплывается в улыбке, вспоминая, она словно окаменела. Зрение расфокусировалось, и Кармацких с изумлением поняла, что это от скопившейся в глазах предательский влаги, и поспешила отвернуться от Дмитрия, пока тот ничего не заметил. Хотя этот дьявол все равно заметит, только по фиг ему. Робот хренов!