— Ты уже искала себе новое место? — спросила я. — Я могу тебе чем-то помочь?
— Искала, — сказала Кейси. — И мне на глаза попалась вакансия в инвестиционном банке…
— В инвестиционном банке? — эхом откликнулась я. Кейси казалась мне девушкой слишком уж творческой и жизнелюбивой, чтобы чахнуть в инвестиционном банке. Я просто не могла представить, как она будет терпеть всех этих самолюбивых дельцов.
— Да-да, я знаю, как это скучно, — сказала она, заметив мой испуг. — Но он всего в пятнадцати минутах ходьбы от моего дома. Я смогу почаще бывать с семьей… Думаю, я все же попробую. А там видно будет. Возможно, мне понравится работать там, где меня не больно-то волнует качество конечного продукта. Тогда, возможно, и жизнь станет попроще.
— Ну, тогда дерзай, — напутствовала ее я. — Но что касается качества жизни: знаешь, мне будет очень не хватать наших встреч за чашкой кофе.
— Я постараюсь хоть изредка выбираться, — пообещала она. — И вот еще что, Джилл. Я хочу, чтоб ты знала: никогда в жизни у меня уже не будет такого хорошего босса. — В глазах ее заблестели слезы.
Предсказание Кейси сбылось: ее таки уволили в тот же день. Несмотря на все мои предостережения, она тоже подивилась скудности выходного пособия. И все же была рада сбросить наконец груз «Джилл» со своих плеч.
В последующие месяцы вся индустрия гудела, как потревоженное осиное гнездо, обсуждая наперебой текучку кадров в «Джилл» и ухудшение ее финансового состояния. Объем рекламы, едва пошедший на поправку перед моим уходом, упал еще на 15 %, а это уже означало крах: с тех пор падение составило порядка 65 %. Следовательно, уволили Роджера Рейнольдса так же поспешно, как и приняли на работу. Бедняга, он стал козлом отпущения за все грехи предыдущей властительницы.
Все будто бы собрались толпой и наблюдали за медленной, мучительной смертью «Джилл». И как бы меня ни должны были тешить подобные новости, гибель журнала все-таки пробуждала во мне смешанные чувства. Я не хотела, чтобы мое имя украшало обложку паскудной тряпки, но почему-то продолжала надеяться, что журнал выживет и войдет в анналы. Я думала, что период упадка непременно сменится новым взлетом, как это нередко случалось в медиа-бизнесе. Надежда, что «Джилл» тоже оклемается и займет свое место в истории, не покидала меня. Пусть нынешние перемены вели ее в ад — я ждала, что найдется спаситель, который вновь вознесет ее к небесам и обелит мое опороченное имя.
Интересное совпадение: пока «Джилл» теряла свои личные качества, остроту и популярность, я переживала настоящее возрождение. Не будучи уже ни боссом, ни иконой, ни трутнем при «Нестром», я наслаждалась статусом подруги, дочери и жены. Мне нравилось держаться в тени. Иной раз я даже чувствовала себя новичком, незнакомкой в городе, готовой к неожиданным открытиям и приключениям. Это было чудесно.