Отец Ивана, дописав этакое письмо под диктовку жены Нюси и бабушки Варвары, сидевших подле него в грустной задумчивости, размял притомившуюся на долгих строчках того послания руку, смачно облизнул конверт, заклеил его, вывел на конверте требуемые Иваном и показавшиеся всем им «бессовестными» слова «До востребования» и как что лишнее скорее понес из дому.
Иван загадал так: «Получу весточку от Галицкого — значит, то веление судьбы, значит, ей угодно, чтобы таких, как он, было бы на земле ну хотя бы двое; не получу — остаюсь мучиться в городе и дальше, значит, ей так неугодно…»
И он получил письмо от своего Галицкого, и было в нем написано:
«…через недельку, милостивейший государь мой свет Иван Федорович, приступаю к серьезнейшим испытаниям своей машины. Ты бы только знал, Ваня, сколько в ней богатырской русской нашей силы. И ты скажи — ничего же ей не надо, из ничего же берется, из пустяка же — из ветру, из простору нашего. И она как ждала меня — так послушно пошла, будто приговаривала, что же ты, дескать, раньше-то или не замечал… И знаешь, Ваня, такой я счастливый теперь…»
Иван уже на этих самых строчках принял в своей жизни главное решение — где ему жить и что делать. Дальше он уже читал бегло, наполняясь невиданной силой, отвлекавшей его от чтения и уже увлекавшей его к выбранному им, наконец, делу.
А Галицкий писал в своем письме:
«Закончу — обязательно напишу тебе, как прошло главное испытание, доложу вам, милостивый государь, об истинных размерах моего сокровища, потому что до сегодняшнего дня и сам не знаю, чем владею, но догадываюсь. И вообще, если ты ощутил, что нужен хотя бы одному человеку на свете — ты должен быть очень счастливым человеком, а если сотне, тысяче людей — во все столько раз и больше, вот и вообрази себе, Ваня, сколько во мне того самого счастья — как бы я все его не собрал с земли нашей, ведь наметился я, Ваня, допомогти всему человечеству, так ты и знай…»
Небезызвестный Петр поселился в том же районе, где жил Иван. Еще до отъезда, стоя на автобусной остановке, Иван несколько раз видел его проезжавшим мимо в новеньких сверкающих «Жигулях» — гордого, самоуверенного, надменного; он помахал ему рукой, но тот не заметил улыбавшегося ему с обочины друга.