во все стороны, нас даже оторопь взяла... Но всё же сидим мы под деревом, смотрим, ожидаем, что дальше будет. А они, как подошли только к берегу, принялись деревья рубить да на воду спускать: плоты строить, вишь, задумали, чтоб с лошадьми на Каму сплыть. А у нас лодки под берегом были, нельзя днём в путь пуститься: москвитяне увидеть нас могли. Порешили мы ночи дождаться. Только вдруг, на горе наше, переправились на двух брёвнах пятеро москвитян на нашу сторону да прямо на нас угодили... Закричали, побежали они на нас, стрелы в нас стали пускать, оружьем над головами замахали... Такого они страху на нас нагнали, что не помним мы, как оттуда убраться успели! Еле живы ушли. Прямиком по лесу ломились, целых четыре дня в пути были, пока до Покчи не добрались... Ой, плохо наше дело, князь высокий! — заключил рассказчик и безнадёжно махнул рукой, выражая этим своё полное отчаяние.
— Тяжело придётся стране нашей, князь высокий, — добавил другой, шумно вздыхая всею грудью. — Москвитян немало идёт... да и ратники они не нашим чета!..
— Так, так!.. — протянул Микал, выслушав нерадостных вестников. — На Чёрной реке москвитяне? А это недалеко от нас... Надо нам к встрече готовиться... надо нам гонцов рассылать во все стороны, чтобы народ за оружие брался... Не помогла, не спасла нас и вера христианская спасительная! — бросил он игумену, растерянно глядевшему на него. — Напрасно мы верили вам, попам да монахам!..
— Не виноваты мы, князь высокий... не виновата вера христианская... — забормотал было отец Максим, но Микал уже не слушал его, закричав во весь голос в открытые двери:
— Воеводу Бурмата послать ко мне! И всех десятников собрать на двор, которые дома найдутся! Скажите, что Москва идёт, на Чёрной реке уж стоит! Нельзя мешкать ни часу!..
Из окна видно было, как побежали в разные стороны слуги и прислужницы княжеские, испуганно взмахивая руками и сообщая встречным о страшной новости, от которой у многих кровь в жилах леденела...
Действительно, дело выходило не шуточное. Беда была. Река Чёрная находилась к западу от Покчи, составляя один из многочисленных притоков Камы, протекавшей в тридцати вёрстах от резиденции князя Микала. По Чёрной московская рать могла спуститься на Каму, там выйти на берег и не далее как через неделю подступить к Покче или Чердыну, смотря по тому, какое направление возьмёт русский воевода, идущий покорять Пермь Великую. Конечно, москвитяне имели основание пробраться и к Изкару, где укрепления были довольно неприступные, благодаря чему их выгоднее было брать со свежими силами, но, в общем, ничего утвердительного о действиях неприятеля предположить было нельзя, так что для князя Микала оставался только один исход — это разослать сторожевые партии во все стороны, чтобы "не прозевать, не проспать пришествие вражеское".