— Верно, — девушка восхитилась тем, что ее Господин схватывает все налету. — В основном это расы посвятившие себя служению той или иной Старшей Расе. Или вообще созданные силами Старшей Расы, как например гули. Считается, что они — плод эксперимента сумасшедшего чернокнижника, но моя Наставница, например, утверждала, что тот чернокнижник на самом деле был чистокровным демоном и в алхимическое зелье добавил своей плоти и крови.
— Кстати, — внезапно вспомнил ее Господин, — Джек говорил, что в тебе есть отголоски крови отшельников. То есть синки. Откуда? Ты же человек.
— Все просто, — улыбнулась девушка. — Кто-то из моих далеких предков являлся отшельником. Правда это не значит, что все его потомки имеют отголоски. Мои родители были самыми обычными людьми. А вот моя бабушка — она же моя Наставница, родилась одаренной, правда без отголосков синки. По ее словам, предыдущей одаренной, но уже с отголосками была ее пра-пра-прабабка.
— А если один из родителей — представитель Старшей Расы, а другой, например, обычный человек, — нахмурившись, проговорил Илья, — у ребенка будет чистая ёки, синки и иже с ними. Или все-таки отголоски?
— Чистая, — кивнула волшебница. — А вот уже у его ребенка, если второй родитель не носитель Крови Старшей Расы, уже отголоски.
— С этим понятно, — выдохнул демон, потянувшись за графином и разлив вино по бокалам. Чокнувшись, они выпили. Откинувшись на спинку стула, Илья продолжил: — Что с ритуалом?
— А что с ним? — не поняла девушка. — Называется Оммаж, чтобы создать Связь нужно доверие, слова Клятвы и поцелуй… — Инси снова скосила глазки, но быстро взяла себя в руки и залпом осушила бокал.
— И что, если я захочу с Джеком создать Связь, — скривился Илья, — мне с ним целоваться? Бе-е-е…
— Я не знаю, — виновато пожала плечами девушка.
— А, бес с ним, — демон вновь приложился к бокалу. Выпив все до последней капли, вытер лиловые усы и произнес: — Мне дала клятву Лисанна. Говорила что-то про Влияние. Что это?
— Ну как сказать…
Инси нравилось быть с ним рядом, разговаривать, рассказывать ему то, что не может рассказать никто другой в лагере. Он спрашивал, а она отвечала. Через час опустел пузатый графин, а на улице все чаще слышались голоса проснувшихся людей и гулей.
— Ладно, — в очередной раз покосившись на тканое полотно двери, произнес Илья. — Основное я понял. Вопросов, конечно, хватает, но если я задержусь дольше, рискую застрять у вас еще на день. Потом еще… И еще… А мне возвращаться надо. Не люблю, когда над головой висят несделанные дела.
— А может быть… — тихо проговорила Инси, — может быть и я с тобой?