Он нахмурился. - Могу сам заплатить.
- Разумеется, паренек! Без обид, прошу. Я просто хотел быть приветливым. - Мужчина надавил на спину Дорина, вынуждая его пойти с собой. Он позволил.
- Так какие твои планы? - спросил проходимец, заводя его во все более темные и узкие переулки. - Ремеслом владеешь?
- Хотелось бы стать учеником... может, оружейника.
Мужчина схватился за масляную бороду. - Оружейное дело! - Он свистнул. - Очень трудное ремесло, чтобы вписаться. Прежде всего, начинают там раньше, младше, чем ты.
- О? Это же... очень плохо.
Незваный приятель затащил его в узкий кривой тупик. Развернулся, засунув пальцы за широкий пояс. - Вот и пришли, парень.
Дорин огляделся. "Довольно глухо, тем лучше для моей задачи". - Здесь?
- Да. Здесь ты и останешься.
Шаги за спиной. Он повернулся, видя четырех парней. Они выскочили из бокового прохода, вооруженные толстыми палками. "Не острое оружие. Значит, просто грабеж". Он сделал шаг к проходимцу, выражая всяческое смущение. - Не понимаю. Тут ничего нет.
- Останешься здесь, паренек, если не отдашь этот милый пояс и все длинные ножи. Да где ты их достал... - Тут Дорин, вдруг оказавшийся позади него, выхватил один из указанных ножей и прижал к шее грабителя.
- Никому ни шага!
Юнцы удивленно застыли. Мужчина поднял пустые руки. - Потише, паренек. Вижу, ты изрядно ловок... может, мы...
Дорин прижал лезвие еще сильнее. - Ответишь на вопросы, и я оставлю тебе жизнь.
- Вопросы? Какого... - Дорин нажал так резко, что мужчина привстал на цыпочках, шипя от боли.
- Мне нужны имена. Имена тех, что правят черным рынком. И ассасинов. Хочу свести знакомство.
- Наемных убийц? Вот как, значит... Парень, ты слишком зелен. Защитница не позволяет в городе убийств. Жаль, но должен сказать прощай. - Проходимец махнул рукой.
Дорин посмотрел на четверых юнцов, готовясь к нападению. И... вдруг оказался на земле, пялясь в голубое небо над узкой щелью переулка. Один глаз застлало ярко-розовым туманом. Сверху нависло лицо толстого мужлана.
- Смотрел на парней в аллее, да? Твоя ошибка, резунчик. Нужно было следить за крышами. Хенганские пращи, приятель. Смертельно точные. Ну, мы забираем твои ножи и пояс. Без обид, а?
Он хотел проклясть проходимца именем Худа и еще хуже, но рот онемел, глаза закрылись тяжкими шторами, оставив его в темной коробке. Больше он ничего не ощущал.
Пробудили его зуд и жжение. И лившийся на лицо дождичек. Дорин заморгал, открывая глаза; сквозь тучи над переулком пробивалась первая заря. Что-то кусало голову. Он сжал руками уши, ощутив тепло и влагу, под ладонями забегало - он отдернул руки, увидев темную кровь и толпу счастливо-сытых тараканов.